В воскресенье 6 июня в московском клубе «Трамплин» состоялся концерт-трибьют в честь легендарной британо-австралийской группы Death In June, само название которой отсылает слушателя к теме европейского социально-мировоззренческого и конкретно-политического опыта во всей её неоднозначности и «неполиткорректности». Как известно, «смерть в июне» - это не что иное, как воспоминание об одном из самых брутальных примеров ротации элит в рамках политической практики мобилизационного толка. Речь, конечно, идёт о «ночи длинных ножей» - жестокой молниеносной расправе Гитлера над руководством СА в июне 1934 года, одновременно ставшей моментом отсчёта кровавой истории СС.

Каково ни есть наше отношение к мировоззренческим установкам лидера DIJ Дугласа Пирса – а они являются в высшей степени дискуссионными как сточки зрения классического традиционализма, так и стандартного правого политического дискурса – его влияние на тематику и эстетику современного консервативного авангардизма и правого романтизма в исполнительском искусстве является неоспоримым. 

Политический активизм и интерес к «тёмной» стороне власти пронизывает творчество группы не только на уровне текстов песен, деклараций или образного ряда: можно сказать, что DIJ «соткана» из изнанки европейского идейного и исторического наследия. И, как всегда, со стороны изнанки мы найдём не только жестокость и абсурд, которые стремятся скрыть от самих себя «просвещённые народы», но и – наоборот – мечты и подвиги, слишком высокие и захватывающие, чтобы их осуществление было доступно реальным историческим общностям. 

Этот фатальный разрыв между идеалом и уделом, первый из которых мыслится как подлинная Отчизна, а второй – как тяжкое изгнание, заключение, оккупация, и составляет нерв творчества группы, а вслед за ней - целого поколения вдохновлённых её примером продолжателей и подражателей. Последнее, впрочем, вовсе не применимо к определению творчества музыкантов, отдавших в этот вечер дань уважения культовому коллективу: Мсье Шарик, «Аненербе» и «Nirguna» являют собой весьма самобытные творческие опыты, мало похожие в том числе и друг на друга, но всё же связанные единством некоего устойчивого настроения. Этим-то настроением и был с избытком заряжен воскресный вечер. 

Материально-технической базы небольшого клуба оказалось вполне достаточно для выведения сносного звука и создания соответствующей атмосферы. Прелюдией к основной программе в зале звучали песни со сборника концертных и студийных раритетов DIJ «DISCriminate», на задник сцены транслировались кадры одного из самых впечатляющих перформансов группы за всю почти тридцатилетнюю историю её существования – совместного с Альбином Юлиусом из Der Blutharsch выступления в поддержку альбома «Take Care and Control». Тут и там посетители клуба натыкались на фирменные печати DIJ – эмблемы «мёртвой головы» в характерном графическом исполнении. В какой-то момент в полумраке готового к выходу артистов помещения показалось, что Дуглас Пирс присутствует здесь собственной персоной. На поверку же обладателем «персоны» (то есть в буквальном смысле маски – излюбленного сценического атрибута лидера DIJ) оказался вокалист группы «Nirguna» Илья Лазарев.

Первым номером программы выступил Мсье Шарик - соучастник широкоформатного коллектива «Radioswastika» - со своей уже знакомой многим сольной программой, состоящей из песен и мелодекламаций, объединяющих в себе черты фолка и маршевой музыки в приблизительно равных долях. Самое примечательное в проекте Мсье Шарика – это лирика, которая, пожалуй, вообще не имеет близкого себе в контексте российской рок-музыки. Если попытаться охарактеризовать вербальный посыл исполнителя одной фразой, то в голову приходит словосочетание «эсхатологический лоялизм». Жозеф де Местр в окопах локальных войн 21-го века, инквизитор, переместившийся под действием чар сожжённой им ведьмы во времени и представший перед Европейским судом по правам человека, главнокомандующий в окружении, обращающийся с последним наставлением к своим солдатам – таким представляется лирический герой Мсье Шарика. В этих словах высказывает себя охранительный пафос, разогретый до температур скандала, но перед скандалом не отступающий, а последовательно принимающий все параметры мира, образованного в соответствии с беспощадным жестом Верности. Картины из книги Апокалипсиса сменяются гимном Сверхчеловеку Ницше, последний – Символом веры и славословиями иерархии, подавлению, ратному подвигу и опричному террору. Особого упоминания в этом ряду заслуживает песня «Холодная рука Москвы» - настоящий гимн жестокой централизаторской политике и проклятие разномастным «регионалистам» и прочим «крокодилистам».

Следом за господином Шариком сцену заняла группа «Аненербе», едва ли нуждающаяся в особом представлении. Отдельно, пожалуй, стоит сказать о превращениях состава, которые происходят с этой уже немолодой группой в последнее время. Период экспериментов в этой области начался для «Аненербе» спустя некоторое время после официального релиза первого полноформатного студийного альбома «Тени забытых предков». Милитаристский пост-панк с фирменным саксофоном и живой металлической перкуссией – такими «Аненербе» знали многие в течение довольно долгого времени, такими они и предстали на том первом альбоме. Мини-диск «Между двух зеркал» в целом был выдержан в том же русле, но к моменту его выхода группа на сцене уже выглядела и звучала по-другому – и почти каждый раз по-разному. В этот вечер на сцену вышли всего три человека. Самым интересным оказалось то, что в отсутствии и гитары, и саксофона, по сути, на одной ритм-секции «Аненербе» умудрились звучать не менее убедительно. Аккордные прогрессии сменились рифовыми структурами: вышедший на передний план препарированный бас держит музыкальную тему новых песен и старые – в числе которых и незабываемые «Демиурги» - заставляет звучать по-новому.

Наконец, в заключительной части концерта вниманием присутствующих завладела уже упомянутая группа «Nirguna», чей состав также за последние годы успел несколько раз измениться почти до неузнаваемости. Были здесь и «живые» барабаны, и духовая секция с тем же, кстати, саксофоном, и аналоговые синтезаторы, и разнообразные гитарные обработки. На сегодняшний день арсенал группы ужался до минимума: двое музыкантов без суеты управляются с бас-гитарой, вокальным микрофоном и электроникой, изредка привлекая какие-то дополнительные средства звукоизвлечения. То, что получается на выходе, также мало на что похоже. Местами вспоминаются те же DIJ периода «NADA!», местами - сольник Глеба Самойлова «Маленький Фриц», а местами и что-нибудь более энергичное типа Ministry или Killing Joke. 

Как и было обещано, в исполнении «Nirguna» прозвучали кавер-версии песен DIJ «Death of the West» и «Fall Apart». Последняя, исполненная на акустической гитаре под ритмический аккомпанемент, напоминающий шум работы нефтедобывающей станции, произвела на слушателей особенно сильное впечатление. 

«Long live the death of the west!» - бросили музыканты слова пароля, покидая сцену. «All pigs must die!» - был отзыв.