Остов и остров Чтобы вернуть себе достойное место под крымским небом, крымские татары должны стать русскими крымскими татарами
Прошедшие десять лет определенно показали достаточную надежность созданной в предыдущие исторические периоды системы внешней и внутренней безопасности Русского Мира (РМ) — социо-культурного геополитического пространства, раскинувшегося на «одну шестую часть суши». Все, что могло случиться, — случилось, все, что должно было проявиться, — проявилось. Катастрофы не произошло, реальных вызовов и угроз нет. Самое время заняться собой, что, собственно, и происходит. Никого не должно вводить в заблуждение то обстоятельство, что СССР «развалился», а его составляющие обрели статус независимых государств: от этого они не стали менее русскими, менее нашими. Просто логика формирования социо-культурного пространства такова, что социо-культурные системы более устойчивы и «продвинуты», если сердцевины (хоумленды) их на потенциально опасных направлениях защищены поясом национальных и/или иных государственных (автономных) образований, полностью контролируемых центром и в связи с этим «непроходимых» для конкурентов.
Начальная стадия программы близится к завершению. Все меньше спрашивают: что происходит? Все чаще задаются вопросом: как жить дальше? Похоже, в России обозначились центры принятия решений — субъекты развития, которые знают ответ на этот вопрос. И не просто знают, а имеют желание, волю и ресурсы развивать Русский Мир по-новому. Это вселяет в общество оптимизм. Смутное время и порожденный «сменой вех» системный кризис близятся к завершению. И это понятно: кризисы не бывают вечными. Проходит время, и они непременно заканчиваются, после чего активизируются все общественные процессы, возобновляется движение производственных, финансовых, информационных и трудовых ресурсов. А движение — это жизнь!
Русский Мир — превыше всего!
...становится безусловным моральным принципом общества и руководством в действиях основных субъектов этого мира. В соответствии с этим принципом все, что служит безопасности, стабильности и развитию РМ, будет считаться нравственным и законным. Никакое международное право и даже внутренние законы не будут работать при возникновении реальных угроз главным жизненным интересам РМ. Аналогичную логику поведения продемонстрировал Запад на Балканах, в регионе, вплотную примыкающем к его хоумленду. Вовсе не сострадание к косоварам, как полагают многие, — всего лишь наличие потенциальной угрозы подвигло Запад «забыть» на время о существовании международных институтов и международного права. Стратегической линией внешней и внутренней политики государства Российского становится жесткая защита национальных интересов, собственного пространства и его населения. Первоочередная задача — стать экономической сверхдержавой, способной поддерживать эффективное воспроизводство и транслировать собственные социо-культурные стандарты на все пространство Русского Мира.
Право на национальное бытование получат только те народы и этносы, которые осознают свое особо связанное положение в русском пространстве и, как русские, будут строить, развивать и защищать этот мир. С «проблемными» территориями и народами продолжится работа по их дальнейшему освоению и переработке по стандартам РМ. В случае активного сопротивления такие территории могут быть просто-напросто законсервированы и/ или превращены в «непроходимые» ни для кого, так сказать, до лучших времен. Требование права на самоопределение вплоть до отделения будет квалифицироваться как тяжкое государственное преступление, злостный сепаратизм и посягательство на территориальную целостность России.
Особая миссия острова Крым
Ну, а как же наш «остров» Крым? Каковы его роль и место в новой российской программе? Будучи неотъемлемой частью Русского Мира, он в целом будет следовать тем же тенденциям, что описаны выше. Есть, правда, несколько существенных «но». Крым — не вполне Украина, и вовсе даже не Украина. Важнейшей функцией полуострова как одного из островов русского архипелага является охрана рубежей на стратегически важных для России направлениях. На западном направлении он — наряду с Калининградом и Приднестровьем — является одним из трех форпостов, предназначение которых заключается, с одной стороны, в сдерживании глобальных конкурентов от соблазна проникновения на русские пространства, с другой — в непозволении Украине даже подумать откалываться или, тем более, пуститься «дрейфовать» в сторону от РМ. Если Украина для РМ — своеобразный накопитель людских ресурсов, то Крым — это швартовы, прочно удерживающие Украину в русской гавани (так же, как Приднестровье удерживает Молдавию, а Калининград — Прибалтику). Такова геополитическая суть «острова» в новой российской программе. Впрочем, и прежде Крыму отводилась примерно та же роль. И Украина, и Крым внутренне вполне готовы выполнять предназначенные им на данном историческом этапе миссии. Ближайшая перспектива Украины — оставаться надежным сателлитом России, а Крым должен помочь Украине в скорейшем осмыслении ее роли и места в РМ.
Формула согласия
Крымскотатарский фактор может быть «раскручен» для противопоставления содержания Крыма как русского анклава его роли в новой российской программе. Если это удастся сделать и крымскотатарский фактор действительно станет реальной угрозой интересам РМ в регионе, то реакция на вызов будет адекватной. И если для устранения угрозы понадобится устранить источник угрозы — это будет сделано! О наличии подобной перспективы в первую очередь должны помнить крымские татары. Случись беда, именно им как народу грозит опасность окончательной маргинализации и «рассасывания» в тех средах, куда их осколки будут заброшены волею судеб. В Крыму крымские татары только тогда могут рассчитывать на успех, если они не будут представлять собой угрозы Русскому Миру и их перестанут воспринимать как таковую. Это возможно при двух условиях: (1) если в рамках РМ имеет перспективы такое явление как русский ислам, (2) если крымские татары окончательно осознают себя неотъемлемой частью российской социо-культурной системы.
Иначе говоря, чтобы вернуть себе достойное место под крымским небом, крымские татары должны стать русскими крымскими татарами. Это не означает и не должно пониматься как полная ассимиляция и поглощение их русским этносом. Напротив: очевидно, что в современном мире для воспроизводства и развития в национальных или этнических рамках ресурсов отдельной нации или этноса заведомо недостаточно. Социо-культурные стандарты продуктивно воспроизводятся, если они питаются потенциалом нескольких национальных языков, культур и систем ценностей. Барьеры возникают там, где одни, напрямую входя в цивилизационное пространство, не чувствуют и не понимают потребности в национальном, а другие, замыкаясь в национальном, воспринимают цивилизационное как инонациональное.
Следует различать народы-нации и народы-цивилизации. Первые — своего рода «кирпичики», из которых складываются вторые. Крымские татары — кто они, кем себя ощущают? Объективно, крымскотатарский народ-нация — неотъемлемая часть русского народа-цивилизации. Когда крымчане и крымцы наконец осознают и самих себя, и друг друга частями одного большого целого, тогда не станет оснований для возникновения в Крыму этнических конфликтов. Покуда этого не произойдет, пауза в развитии региона может длиться неопределенно долгое время.
