Замечания известного российско-израильско-шведского политического публициста Исраэля Шамира к докладу профессора Александра Дугина, сделанному в ходе II Международных чтениях Центра консервативных исследований "Политическая модель будущего"

Я разделяю по большому счету многие из установок профессора Дугина: его резко негативное отношение к тому магистральному пути развития, куда нас влечет неведомая сила, его веру в Бога, его надежду на Россию. Не оспаривая его основных установок, я сделаю несколько маргинальных замечаний.

1.    Три политических теории XX века возникли в лоне европейской цивилизации на обломках христианского мира. Исчезновение креста как единого объединяющего это культурное пространство символа освободило место для трех символов, обозначенных Дугиным. Визуально эти три символа все еще напоминают нам о кресте – скрещенные молот и серп, свастика и скрещенный значок американской валюты. То есть три теории возникли в эпоху затмения основной религиозной парадигмы прошлых веков.

За пределами Европы религиозного затмения не наблюдалось. Поэтому, хотя неевропейские страны тоже пользовались терминологией этих трех теорий, они это делали вынужденно, под давлением европейского оружия. Так, в период европейской гегемонии жители неевропейских стран были вынуждены пользоваться английским и французским языками, переводить свои мысли на «европейский», но это явление носило лишь поверхностный характер. Поэтому в наши дни в мире ислама происходит мощное возрождение протестных движений на исламской основе – вместо отказавшего в 1991 году импортного европейского идеологического оружия. Китай быстрыми шагами возвращается к конфуцианской модели, которая, возможно, увлечет и прочие страны региона.

Поэтому не очевидно, что неевропейские страны нуждаются в новой европейской политической теории. Эпоха европейского господства завершается, если не завершилась. На вопрос, относится ли Россия к Европе, я бы ответил: Россия – это alt-Европа, так же как русское православие – это alt-христианство. Европа, и Россия – ее ближайший сосед и оппонент, друг и враг, - нуждаются в новой теории. Русский коммунизм во многом был русской реакцией на европейскую гегемонию, но он повлиял на Европу самым радикальным образом. Так и новая четвертая теория, если она укоренится в России, повлияет и на Европу, и на неевропейский мир.

Преждевременная смерть А.С. Панарина (автора фундаментальных исследований «Православная цивилизация в глобальном мире» и пр.) лишила Россию глубокого религиозного мыслителя, идеи которого должны быть инкорпорированы в новое видение мира.

2.    Уязвимая часть концепции четвертой теории – идентификация победившей модели с либерализмом. Я тоже долгое время повторял этот тезис, и осуждал либерализм и либералов, пока не понял: либерализм почил в бозе, как и коммунизм и фашизм. Пока мы ругали либерализм, наши противники уже стали строить свою модель, назовем ее «минус четвертой», потому что она равноудалена от первых трех и находится на противоположном полюсе от наших чаяний.

Четвертая политическая теория – это, упрощая, синтез лучших качеств трех теорий. Минус четвертая – это синтез худших качеств, и это происходит в реальности. Запад утратил свои преимущества, а Восток – свои. Безработица, отсутствие уверенности в завтрашнем дне, необходимость платить за школу и врача пришли и в Россию. Сталинские ОСО, недреманное око Большого Брата пришли на Запад.

Мы сидим здесь в Москве и думаем, как бы сделать мир лучше для всех – и называем это четвертой теорией. Но там, в Чикаго, сидят свои мудрецы, последователи Лео Штрауса, и думают – как бы сделать мир лучше для себя. Они тоже читали Хайдеггера, только выводы сделали другие. Так в свое время обе стороны, сражавшиеся под Сталинградом, читали Гегеля, но пришли к разным выводам. 

Действительно, исторически нынешняя господствующая парадигма считается развитием либерализма. Но так можно считать паровоз развитием чайника. С тем же успехом можно считать ее развитием фашизма. Тогда Победа 1945 года окажется только ступенью в споре – каким путем будет развиваться тоталитарная фашистская модель мира. Вместо неуклюжей, склонной к национальной архаике немецкой модели, вместо советской с ее заботой о человеке, человечество идет к жесткой и не склонной к сантиментам тирании. Отмена гражданских прав и свобод в США, разрешение пыток, тотальная слежка – трудно это считать либерализмом. Даже если эта система выросла из либерализма, она от нее отличается, как бабочка от гусеницы.  Поэтому либералы, честные либералы, могут оказаться нам союзниками в той же степени, как и сторонники других идеологий.

Новая господствующая парадигма взяла немало и от побежденного коммунизма – и снова его худшие черты. Поэтому американские консервативные противники империи зачастую называют Обаму «коммунистом», как либеральные критики называли Буша «фашистом». На самом деле три старые идеологии себя исчерпали, как правильно заметил Дугин, но это знают и сильные мира сего, строящие свою минус четвертую модель.

Это не схоластика – важно подчеркнуть, что вчерашний спор остался там, вчера, сегодня перед Россией стоит выбор между четвертой и минус четвертой.

Надо подумать, как правильнее характеризовать новый строй, возникающий на основе минус четвертой – тоталитарная олигархия?  Железная пята? Олигархат?  И надо учесть тенденцию завтрашнего дня. Сегодня главным противником представляется Америка, но обвал Америки (вызванный дорогими войнами, перенапряжением ресурсов, долгами) уже не за горами, а за ней видится новое мировое правительство, нечто еще худшее, чем Америка сегодня. Это, конечно, не довод за спасение Америки, пускай тонет, но видение будущего врага должно возникнуть уже сегодня.

3.    По большому счету, парадигма, названная профессором Дугиным «модерном», может быть названа парадигмой «разборки» - разборки всех структур человеческого общежития. Тогда «пост-модерн» - это краткая задержка перед началом сборки, подобная полной остановке и перегазовке автомобиля при переключении с третьей передачи на задний ход. Минус четвертая – это уже сборка общества на новой тоталитарной основе.

А поскольку в реальном мире не бывает полной остановки, минус четвертая задействует дополнительные средства. В своей книге Александр Гельевич дает перечень различных направлений левой и правой идеологии. К ним нужно добавить созданные противником псевдо-левую и псевдо-правую. Псевдо-левая борется с остатками старой сборки, требуя однополых браков и свободной иммиграции, псевдо-правая защищает тоталитарную составляющую возникающего нового порядка.

Поэтому псевдо-правая находится в скрытом симбиозе с терроризмом, поставляющим доводы за тоталитаризм. Псевдо-левая находится в скрытом симбиозе с военным аппаратом США и НАТО, поскольку войны посылают волны иммиграции в Европу и Россию. Иммиграция – это важное орудие минус четвертой, поскольку она размывает остатки старой сборки.

Четвертая теория должна дать ответ и на эти идеологические вызовы, предложить либерализм духовный, осудить в равной мере расизм и антирасизм, гейскую идеологию и гомофобию, выступить против тоталитаризма и массовой слежки, за полную социальную защиту и против олигархата, за возрождение искусства на основе веры.

Четвертая теория должна четче ответить на социальный вопрос – что она возьмет от социализма. Любовь к России – это, конечно, хорошо, но борьба с культом наживы не менее важна. Людей надо накормить, одеть, дать медицину и образование. Идеи Сергея Кара-Мурзы могут быть использованы при проработке социального аспекта четвертой теории.

4.    Русская Империя. В своей книге профессор Дугин задерживается на идее русского большого пространства, русской империи. Я бы предложил подумать о пост-византийской империи, о пост-византийском большом пространстве, включающем в себя, кроме бывшего Советского Союза, еще и части бывшей Оттоманской империи, то есть о выстраивании дополнительной оси Москва-Киев-Константинополь.

Геополитически, сейчас происходит важный процесс освобождения Японии от полуколониальной зависимости от Америки. Россия смогла бы сыграть важную роль в этом процессе.

Укрепление ШОС – насущная потребность России в любом варианте, с включением Ирана в качестве полноправного члена и превращением ШОС в «восточное НАТО», т.е. оборонительный военный союз.

Надо приветствовать работу нынешнего российского руководства с Европой. Хотя всегда хочется большего, но все же делается немало. Хотя проф. Дугин справедливо сказал, что Россия – это другая (в смысле Тойнби) цивилизация, но из тактических соображений посыл Путина-Медведева о России как части Европы можно одобрить – если он приведет к разрыву смычки Европы и США.

США, или «атлантизм», - это, конечно, главный противник на сегодняшний день, но надо увидеть в Америке и силы, с которыми можно и нужно дружить. Такие силы есть и справа, и слева. Условно их можно назвать «антиимперскими силами», и антисионизм представляется их идеологическим ядром. Поэтому заигрывание с агентами сионизма может обернуться разрывом как с исламским миром, так и с оппонентами империи в США.

5.    Интересная и глубокая книга профессора Дугина заслуживает подробного обсуждения, а его теории – дальнейшего осмысления.

Фонд Питирима Сорокина

 

 

Исраэль Шамир