Думай глобально, действуй локально Высокий коммунитаризм как Русская идея
Думай глобально: Высокий Коммунитаризм, как «захватывающая мечта о будущем».
Командующий французскими войсками в Марокко и Алжире в конце XIX века генерал Луи-Жубер Лиотеоднажды решил пройтись пешком. Был полдень, нещадно палило солнце. Генерал приказал своим подчиненным обсадить дорогу деревьями, которые давали бы тень.
- Но, Ваше превосходительство, деревья вырастут только через 50 лет,
- заметил один из офицеров.
- Именно поэтому, - прервал его генерал,- работу начать сегодня же…
[*]
Необходимо отметить любопытную закономерность – с середины ХХ века, следуя принципу LIFO (акроним - last in, first out) первой рухнула наиболее молодая политическая теория фашизма, затем социализма. Сейчас мы наблюдаем крах более старой теории либерализма. Но исходя из общих принципов Коммунитаризма, которые мы достаточно подробно описали в предыдущих главах, несложно заметить, что эта политическая теория опирается на традиционные общины (или «коммуны») – т.е. на модель отношений, которая возникла в социуме много раньше, чем произошло возникновение теории «либерализма».
При этом коммунитарный принцип распределения полномочий: «местные власти не должны решать задачи семьи, национальное правительство не имеет право вмешиваться в дела местных властей, рынок не должен решать задачи образования» и т.д. – перекликается с феодальным принципом «вассал моего вассала - не мой вассал», а система электронных «свободных денег» с демерреджем (С.Гезелль), лежащие в основе финансовой системы Высокого Коммунитаризма, есть не что иное, как современная интерпретация темы средневековых брактеатных денег -тонкие золотые или серебряные деньги «обесценивались» один раз в год - изымались из обращения и заменялись вновь отчеканенными. При этом они девальвировались на 25%, которые удерживалась в качестве «сбора за чеканку» или «налога на чеканку».
Поскольку никто, естественно, не был заинтересован в хранении таких денег, люди вкладывались в то, что имело стабильную или даже увеличивающуюся со временем стоимость - мебель, добротные дома, произведения искусства и т.д. В эту эпоху возникли многие прекрасные произведения религиозного и мирского искусства и архитектуры. Так период обращения брактеатных денег стал причиной одного из взлетов европейской культуры. Ханс Р.Л. Корсен пишет в своей книге «Хрупкие деньги» (цитируя по М.Кеннеди): «Поскольку накапливать денежные богатства было невозможно, вместо них были созданы реальные богатства». При этом уровень жизни был достаточно высоким - ремесленники работали пять дней в неделю, был введен «пьяный понедельник» (невыход на работу после праздников) и т.д. Кроме того, войны между различными политическими сферами влияния внутри социумов практически не велись. Поэтому в книгах по истории, которые являются исключительно описанием войн и революций, эта эпоха освещена очень слабо.
Все вышесказанное может служить доказательством того, что социальные процессы, достигнув «точки росы в производительности труда», начинают развиваться «регрессивно». И эта «регрессия» не должна никого пугать, поскольку она является позитивной для человека.
Так, по мысли Маркса, коммунизм, как некое конечное состояние социальной эволюции человечества, есть общество без денег. При этом нужно отметить, что коммунизм сам по себе не является несбыточной футурологией. Более того, коммунизм всегда был, он существует и сейчас в форме социальной организации малых социумов (семьи, племена, монастыри, экспедиции, малые поселения и т.д.). Это общества без насилия и подавления одного человека другим, а связи и управление этим обществом основаны на осознании каждым членом своих задач и на началах добровольности.
Достижение такого состояния отношений между людьми в обществе и является конечной целью Высокого Коммунитаризма.
Особенность денег в том, что в малых социумах они не используются – т.е. там, где тесны человеческие отношения и уровень доверия. Денежные отношения возникают и используются лишь в достаточно больших социумах, состоящих из десятков тысяч, миллионов и миллиардов людей - где прямое управление от человека к человеку становится малоэффективным, там и возникает «денежный управляющий», как контролирующий инструмент. Но представление Маркса о том, что организацию малых социумов можно перенести на большие сообщества, без изменения самой философии денежного управления, было утопичным. Высокий Коммунитаризм, для изменения принципов управления обществом (которые включают в себя три составляющие - силу, религию (идеологию) и деньги), в гуманитарных составляющих управления обществом меняет не только идеологию, но и философию функционирования денежной системы. Целью этого изменения служит ликвидация «функции бесконечного накопления» денег, как питательной среды алчности и формы замещения желаний.
Кроме того, у Маркса был неверный подход к частной собственности на переходном периоде, которую не нужно было полностью огосударствлять, тем самым сохранив основным социологическим типом хозяйственной деятельности активный «тип производителя», а не характерный для социализма «пассивный тип хозяйствующего субъекта» или негативный «тип посредника», характерный для либерализма (В.Зомбарт). Социальные противоречия снимаются изменением подхода к праву наследования на средства производства в пользу социума – так же, как это происходит в семьях - люди работают на частном предприятии, понимая, что финально оно перейдет обществу – т.е. они работают для себя и своих детей. И без изменения этих установок капитализма было невозможно изменить и философию поведения самого общества.
Идея коммунизма, как системы организации человеческого социума, на является утопической и, в принципе, стара как мир, но она оказалась недоработанной в концепте функционирования денежной системы и отношению к правам собственности. Вот почему идеи Маркса являлись незаконченными в применении ко всему человеческому сообществу.
Капитализм в качестве основного оружия всегда использует личный подкуп. В результате чего каждый антикапиталистический субъект, подрывая одну структуру системы, выступал конструктором новой и спасителем системы в целом. Причем конструкторами и спасителями системы выступали не только «экс-революционные классы» (спад революционности пролетариата произошедший с переводом его в средний класс), но и этнические сообщества (которые Марксом полностью игнорировались). Так основной проблемой современного марксизма стало определение и воспитание антикапиталистического субъекта. Высокий Коммунитаризм лишает капитализм его основного оружия в виде подкупа, поскольку этот идеалистический проект способен удовлетворить человеческие потребности, ограничивая их лишь на том уровне, который до сих пор не достигло 95% населения, оставляя место для добровольного «поступка, как главного признака идеалистического любого проекта» - т.е. сохраняя свободу выбора.
При этом либеральные теоретики принимают бесконечность потребления (в авраамических религиях - грех алчности, в буддизме – порок «ненасытности»), как «естественную человеческую потребность» - выстраивая тем самым либеральный симулякр «захватывающей мечты о будущем»[2]. Между тем, эти пороки не являются человеческим естеством.
Мало кто знает, но в 60-х годах в СССР был поставлен эксперимент по коммунистическому общежитию. На Шпицбергене, где СССР была концессия на добычу угля, был построен городок для советских специалистов. Естественно люди туда ехали за деньгами - т. е. не были бессребрениками. В этой колонии были свои магазины. Экспериментаторы поставили советскую колонию Шпицбергена в условия, похожие на коммунизм, — объявили, что все товары можно брать бесплатно по потребности. Сначала все бросились хватать, особенно икру, сигареты и т.д. Но магазины упорно заполняли товарами. И тогда люди успокоились и стали брать ровно столько, сколько им нужно. Но главное оказалось впереди. Спустя некоторое время они стали бесплатно брать меньше товаров, чем раньше покупали...
Если говорить о развитии экономической части теории Высокого Коммунитаризма, то нужно отметить, что с дальнейшем развитием социальных отношений, деньги окончательно превратятся в чисто техническую информацию, которая станет лишь методом измерения количественных величин и способом управления экономикой, но не обществом. Дальше, согласно тенденции «позитивной регрессии», общество откажется и от виртуальных денег, фактически перейдя к «натуральному обмену» - вернее дарению или «потлачу», что сегодня видно из работ по осмыслению экономики дара (Серж-Кристоф Кольм, в меньшей степени - Льюис Хайд). Но это более отдаленная перспектива.
В настоящее же время (в т.ч. с исторически объективным переходом на электронные деньги) мы неминуемо приближаемся к точке бифуркации, которая должна привести к смене типа цивилизации современного мира - либо окончательно поменяв «либерализм» на корпоративный капитал-тоталитаризм, где правит узкая группка финолигархии, либо перейдя к высокосоциализированному обществу Высокого Коммунитаризма, основной характеристикой которого является гармонизация взаимной ответственности и личных свобод.
Мы можем совершить переход к Высокому Коммунитаризму уже в ближайшее время (о технологиях перехода му поговорим чуть позже - им будут посвящены отдельные главы - в т.ч. «действуй локально»), но для достижения всехпоставленных выше задач и перспектив мы не будем сейчас задавать конечные временные рамки, - давайте двигаться по своему «Плану Лиоте»[3].
Теория «позитивной регрессии» или «колеса социальной сансары»
- развития истории пересматривает формационный, стадийный, цивилизационный и циклический подходы к истории.
Так формационный подход к истории человечества рассматривает каждую предыдущую формацию, как необходимую ступень в развитии человечества, подготавливающую становление более высокой ступени, вплоть до коммунизма – «конца истории» - а все народы последовательно проходят эти ступени, развиваясь по одной пятичленной схеме. Стадийная теория развития также рассматривает последовательность стадий, ведущих от традиционного общества к современному (модернити) переходя в постмодерн, на чем история и кончается (Ф.Фукуяма). Для цивилизационного подхода каждая цивилизация представляет самостоятельную ценность. По А.Тойнби (развивает идеи Н.Я.Данилевского и О.Шпенглера) одновременно существуют равноценные локальные цивилизации. Таким образом, цивилизационный подход порывает с традицией европоцентризма, свойственной формальному, но в особенности стадийному подходу, предполагая, как дальнейшее развитие истории, так и столкновения разных цивилизаций (европейско-христианской, исламской, славянско-христианской, дальневосточно-азиатской и т.п.).
Эта циклическая «траектория прогресса», или череда «стадийных переходов» между «формациями», может длиться бесконечно, но общество так и не сможет вырваться из «колеса социальных перерождений» и достичь полной гармонии – «социального просветления». Между тем, во многом эти траектории зависят от нас, поскольку будущее и настоящее связаны, причем, не только тем, что в текущем мгновении зреет будущее, но и в некотором нетривиальном смысле присутствия уже существующих элементов будущего в настоящем. И элементами этого будущего в настоящем можно научиться управлять.
продолжение следует…
___________
[*] Этот исторический анекдот был приведен во введении к совершенно секретному документу британской СИС, в котором в 1950-х годах, совместно с ЦРУ, были впервые сформулированы стратегические основы ведения психологической войны против «коммунистических» стран и выбрано кодовое слово для этой операции — «Лиоте». Смысл его заключался в том, что, приступая к осуществлению своей программы, ее авторы намеревались подучить результаты спустя десятилетия.
План предусматривал создание ориентированной на Запад прослойки в среде интеллигенции и в верхних эшелонах власти. В одном из документов английской разведки 1953 года говорилось: «"Лиоте" — это непрерывно действующая операция, главной задачей которой является выявление и использование трудностей и уязвимых мест внутри стран советского блока. В ходе операции должны использоваться все возможности, которыми располагает английское правительство для сбора разведывательных данных и организации мероприятий. Планирование и организация операций поручены специальной группе, возглавляемой представителем МИД, которая создана на основе решения кабинета министров по вопросам коммунистической деятельности за границей, принятого 29 июля 1953 года. Организация работы по сбору и анализу разведывательных данных и их дальнейшему использованию в свете поставленных задач возлагается на "Интеллидженс сервис"». И к 1991 году - «когда деревья стали большими», - возникла благоприятная ситуация для смены власти.
[3] Что касается примера жизни самого исторического персонажа: Луи Лиоте стал военным министром и маршалом Франции. Потом он снова служил в Марокко и умер в 1934 году глубоким стариком. Когда посаженные по его воле деревья стали большими.
