Основной доклад на тему «Критика евразийства» сделал профессор А.Г. Дугин. Также были представлены следующие доклады: «Структурализм до структурализма: евразийское осмысление Империи и западноевропейская наука» - аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ А.Л. Бовдунов; «Границы евразийства и их преодоление» - аналитик портала «Геополитика.ру»  В.А. Гулевич; «Феномен левого евразийства и критика евразийства слева» - аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ А. Коваленко; «Библиография критики евразийства» - аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ Д. Сосновский; «Критика евразийства Н.А. Бердяевым» - студентка МГиМО Ю.Д. Фирсова.

Доклад профессора А.Г. Дугина.

Критика мировоззрения важна для понимания его структуры не меньше чем апология, причем критика рациональная и систематическая, научная и обоснованная. По принципу фальсификационизма Лакатоса: научным может быть только то, что может быть опровергнуто. Так же для мировоззрения является страшным, когда оно становиться массовым. Когда идеи овладевают массами, массы овладевают идеями, низводя эти великие, высокие, солнечные, световые реальности идеи до своего низменного, массового уровня. В наш обиход уже вошли такие термины как «мир масс», «восстание масс», но Парето в своей теории элит показал, что миром правят только элиты, только меньшинства. Поэтому одним из конструктивных предложений является говорить об идеях, об их апологии или об их критике только внутри меньшинств, держа идеи подальше от масс, потому что когда мировоззрение становиться популярным, массовым оно утрачивает смысл и постепенно исчезает.

 На сегодняшний день идея евразиства, в значительной степени, стала массовым явлением. Кого ни спроси, ответит: «А, еразийство, знаю-знаю», но если поинтересоваться, что при этом под евразийством понимается, окажется, что это какое-то смутное восприятие образа, размытое пятно, пятно Роршаха, наполненное собственными галлюцинациями, своими недоумочными мыслями. Но на самом деле евразийство является рациональной конструкцией, принадлежащее к категории идей, которое необходимо знать, понимать, которое можно критиковать или даже трансформировать.

Исходя из того, что критика позволяет очистить мировоззрение от девиаций, сохраняя его в чистоте, критику евразийства предлагается структурировать следующим образом: критика классического евразийства; критика неоевразийства, идейным вдохновителем которого является автор доклада; противопоставление магистральной линии неоевразийства евразийских альтернатив. Для конструктивной критики предложено на каждое евразийское мировоззренческое утверждение выдвинуть антитезис. Критики, которые противопоставляют евразийству что-то, если мы имеем дело с рациональными, образованными, честными, вменяемыми, интеллектуально адекватными людьми, концентрируют свою критику на основных пунктах евразийства, к рассмотрению которых и предлагается перейти.

Рассмотрим основные пункты, которые можно в полной мере отнести как к классическому евразийству, так и к неоевразийству, что им противопоставляется и кем это делается.

1.  Тезис о цивилизационном плюрализме. Евразийцы утверждают, что существует не одна цивилизация, а много, и каждая из этих цивилизаций обладает своей собственной цивилизационной идентичностью. Говоря о множественности цивилизаций, евразийцы сошлются на Данелевского, Шпенглера, Тойнби, Хантингтона, Турнольда, Леви Стросса, на структурную антропологию, на этносоциологию, на культурную антропологию американской школы, на социальную антропологию английской школы и т.д.

Критикой данного утверждения является антитезис: цивилизация едина, существует либо цивилизация, либо варварство. Кто считает, что цивилизация едина? Это: либералы, евроцентристы, марксисты, расисты, неонацисты, прогрессисты, эволюционисты, модернисты, сторонники Просвещения (modernity), христиане-эйкуменисты, православные грекофилы, исламисты, сионисты, мессианствующие западные христиане, философы истории. Представители этих многомерных направлений, возможно, не рефлектируют, что в основе их идеологий, различных совершенно, лежит принцип уверенности, что цивилизация едина. Но как только они сталкиваются с евразийским тезисом о множественности цивилизаций, включается их потенциал и они говорят: «нет, это не так, евразийство не право». Это очень высокая степень концептуальной критики, и противники евразийства могут опираться на Бостиана утверждающего об одинаковой модели мысли у всего человечества; на эволюционизм, утверждающий существование единых стадий развития у всех различных обществ; социал-дарвинизм т.е. самые разные идеологические модели.

В одном случае мы имеем дело с философией плюрализма, которая допускает не конфликтную или частично конфликтную многомерность мира, и другим сегментом идеологий, который утверждает абсолютный ортогенез человеческого общества. На основании этого одного принципа можно выстроить широкую полемику, но двигаемся дальше.

2.  Тезис о России как цивилизации. Этот тезис вытекает из первого, если цивилизаций много, то почему бы России не быть цивилизацией наряду с другими цивилизациями? Что можно противопоставить этому евразийскому тезису? Что Россия это обычная (или не обычная) страна, чаще всего приводится пример, что Россия европейская (плохая европейская) страна. Кто в этом уверен? Либералы, европеисты, западники, националисты, марксисты. Представители этих идеологических течений считают, что цивилизация только одна, поэтому Россия не может претендовать на статус цивилизации.

3.  Тезис о самобытности развития России. Этот тезис логически вытекает из первых двух тезисов: если есть множественность цивилизаций, если Россия цивилизация, то естественно Россия будет развиваться по своим собственным цивилизационным законам. Точно так же антиевразийский тезис утверждает, что Россия повторяет основные тенденции исторического развития, только замедленно или как-то плохо. Кто в этом уверен? Либералы, евроцентристы, марксисты, расисты, неонацисты, прогрессисты, эволюционисты, модернисты, сторонники Просвещения (modernity), христиане-эйкуменисты, православные грекофилы, исламисты, сионисты, мессианствующие западные христиане, философы истории. С точки зрения их топики, их мировоззрения и идеологий действительно, раз не существует множественности цивилизаций, то Россия не является цивилизацией, и, являясь обычной страной, у нее не может быть самобытного пути развития.  Это логически вытекающий пункт 3 из пункта 1 и соответственно критика пункта 3 вытекает из критики пункта 1.

4.  Тезис об угрозе западноевропейского универсализма и необходимости противостоять колониальной экспансии Запада и его культуры. Это начали утверждать еще первые евразийцы, и прекрасно показано в работе Трубецкого «Европа и человечество», а так же «Наследие Чингизхана», в которых он формулирует свою программу, что Запад с его претензией на универсализм является колониально-имперской  мощью. Антиевразийский тезис - Запад есть благо и его ценности универсальны. Так считают: либералы, евроцентристы, некоторые расисты, некоторые неонацисты, некоторые прогрессисты, некоторые модернисты, сторонники Просвещения (modernity), христиане-эйкуменисты, некоторые  православные грекофилы, некоторые сионисты, мессианствующие западные христиане, некоторые философы истории. Здесь сужается спектр этих воззрений, критичность тезиса менее жесткая, так как сам тезис более ограничен. К примеру марксисты оспорят, что Запад есть благо, но примут, что его ценности универсальны на определенном историческом этапе. Поэтому мы должны эти вещи дифференцировать. Этот тезис, так или иначе, вытекает из первого тезиса.

5.  Тезис о пространственной предопределенности истории (месторазвития). Евразийцы утверждают, что пространство определяет судьбу развития общества. Критика этого тезиса заключается в утверждении того, что геграфия не имеет значения, напротив, время, история, культура, экономика, рациональность, вот что определяет судьбу развития общества и предопределяет ход истории. Кто согласен с утверждением, что пространство не есть судьба? Это: либералы, марксисты, расисты, неонацисты, прогрессисты, модернисты, сторонники Просвещения (modernity), христиане-эйкуменисты, православные грекофилы, мессианствующие западные христиане, философы истории. Тут мы опять подошли к первому тезису, потому что говоря о месторазвитии, мы говорим о множественности цивилизаций.  В одном месте время течет в одном направлении, в другом месте в другом, множественность цивилизаций и культур связаны с принципом о пространственной предопределенности. Появляется новый аспект в критике евразийства где акцент ставится на время а не на пространство. Евразийцы утверждают пространственный детерминизм, их противники настаивают на обратном.

6.  Тезис о положительном влиянии Востока в русской истории и о вкладе кочевых туранских культур в культуру России (в частности тезис о положительных аспектах монгольских завоеваний). Это классический тезис Трубецкого воспроизведенный Гумилевым. Антитезис утверждает, что влияние Востока на русскую историю было негативным, это привело к отставанию России от Европы. Опять отставание, т.е. временной фактор см. пункт 5, опять от Европы, как от универсальных ценностей см. пункт 4, а поскольку цивилизация в единственном ключе, то см. пункт 1. Кто согласен с негативным влиянием Востока? Это: либералы, евроцентристы, марксисты, расисты, неонацисты, модернисты, сторонники Просвещения (modernity), христиане-эйкуменисты, православные грекофилы, мессианствующие западные христиане, философы истории.

7.  Тезис о наличии «общеевразийского национализма» (Н.С. Трубецкой). Т.е. исходя из того, что невозможен возврат к положению, при котором русский народ был бы собственником всей государственной территории, как впрочем, и никакой другой народ, проживающий на этой территории. Следовательно, национальным субстратом государства может быть только совокупность народов, рассматриваемых как особая многонародная нация, и в качестве таковой обладающая своим национализмом. Противники этого тезиса утверждают, что все этносы России стремятся к разному, и как только ослабнет централизм либо русский, либо гражданский, секулярный Россия распадется. Этой точки зрения придерживаются: либералы, марксисты, расисты, неонацисты, православные грекофилы, исламисты. Тезису о том, что существует возможность гармонизации этносов России, противостоит тезис о том, что существует возможность либо деэтнонизации (либералы: гражданский секулярный централизм), либо русификация остальных этносов (русские националисты и неофашисты: все этносы под русский сапог). И то и другое в одинаковой степени не согласно с евразийством исходя из своих идеологических установок в той или иной степени выходящих из универсализма.

8.  Тезис о наличии общих элементов в культуре народов Евразии. Утверждению, что существуют некие цивилизационные элементы, вытекающие из идеи органичности или единство судьбы, о которой говорил Исмаил Гаспринский, и восходящие к тезису, что Россия особая цивилизация, противостоит тезис отрицания единства судьбы, что все этносы имеют различные культуры, противоречащие друг другу, и вместе держаться лишь насильственно и искусственно. Исходя из своей внутренней установки этой точки зрения придерживаются: либералы, расисты, неонацисты, эволюционисты, христиане-эйкуменисты, православные грекофилы.

9.  Тезис о антинародности элит Санкт-Петербургской России.  Этот тезис критикует более узкая прослойка, утверждая, что элиты Санкт-Петербургской России были вполне себе патриотичны, к ним относятся: монархисты, националисты, православные грекофилы.

10.  Тезис о закономерности большевистской революции. Критика этого тезиса сводиться к тому, что октябрьский переворот был «заговором». Сначала этой версии придерживались монархисты, антисемиты, неонацисты потом к ним присоединились некоторые либералы, большинство современных православных, многие западные христиане.

11.  Тезис о геополитической преемственности СССР в отношении России. Этому тезису противопоставляется то, что СССР ни имеет ничего общего с дореволюционной Россией. Все события, войны, процессы имели иной смысл и иное значение. В основном так считают те, кто обращает внимание на идеологическое различие досоветской и советской России, это: монархисты, правые националисты, часть современных православных, марксисты. Вполне естественно, что монархисты это освещают в негативном ключе, а марксисты в позитивном, но и те и другие подчеркивают, что преемственности никакой между Россией и СССР не было.

Таким образом, в этих 11-и пунктах мы видим как формируется евразийская критика, которая практически вся сводится к первому пункту, к антиевразийскому тезису о единстве цивилизации.  И эта топика свойственна очень широкому спектру идеологий. Евразиские тезисы напротив, вытекают из утверждения цивилизационного плюрализма, который является главным и фундаментальным.

Современное евразийство полностью заимствует все тезисы  первого, классического евразийства  становиться объектом критики, которому инкриминируется все вышеперечисленные антитезисы.

Рассмотрим подобным образом тезисы и критику неоевразийства, которое возродилось в конце 80-х годов:

1.  Антиамериканизм и многополярность. Неоевразийцы утверждают, что нужно бороться с США и отстаивать многополярный мир. Фундаментальный антиевразийский тезис заключается в том, что необходимо отстаивать однополярность, глобализм, права человека, прогресс, модернизацию и западничество. Что в принципе является поддержкой той же самой универсальности западноевропейской цивилизации, только сегодня выраженной на современный манер. Это фундаментальный апгрейд, если угодно, идеологического дискурса о единственности-множественности цивилизаций. Сегодня в России, впрочем, как и в любой другой стране мира части элит либо за однополярный, либо за многополярный мир. К критикам этого неоевразийского тезиса относятся: либералы, правозащитники, ИНСОР, евроцентристы, сети атлантистских агентов влияния, прогрессисты, эволюционисты, модернисты, сторонники Просвещения (modernity), христиане-эйкуменисты.

2.  Антилиберализм и противостояние либеральной демократии. Антитезис это либерализм, да здравствует либеральная демократия. Совершенно понятно кто сторонники этого утверждения, это: либералы, правозащитники, ИНСОР, евроцентристы, сети атлантистских агентов влияния, большинство российских СМИ, олигархи, Эхо Москвы, Новая газета.

3.  Отвержение перестройки, реформ 1991 года и ельцинского этапа правления. Евразицы считают, что в ходе этих событий Россия потеряла свой геополитический статус, утратила свое место в мире, сократило зону влияния, пала жертвой абсолютно антироссийской политики. Антитезис – Россия получила в 1991 году свободу, капитализм и избавилась от коммунистической диктатуры. С этим согласны: либералы, некоторые православные, монархисты, правозащитники, Хакамада, Немцов, Каспаров, Чубайс, ИНСОР, Эхо Москвы, ВШЭ.

4.  Геополитика как научный метод. Это основной принцип евразийцев. Антитезис сводится к тому, что геополитика псевдонаучна. Научность или ненаучность геополитики доказывается сложным образом, интересно, что Сорос, который участвует в американских геополитических проектах, приезжая в Россию заявляет, что геополитика псевдонаука. Так что часть дискурса о том, что геополитика псевдонаука является еще и, мягко говоря, нечестным, попросту пропагандистским. Кто считает геополитику псевдонаукой? Это: невежды, марксисты, некоторые либералы, агенты влияния США.

5.  Антисоветизм. Евразийцы и неоевразийцы не были никогда сторонниками коммунистического мировоззрения. Антитезис - марксизм-ленинизм – безупречная идеология, СССР пал в результате заговора. Так считают: коммунисты, пожилые, слабо соображающие люди.

6.  Филосоветизм. Казалось бы, парадоксальный тезис, так как еврозийство является не только антисоветским, но и филосоветским. Евразийцы спокойно иерархизируют этот пункт, так как не являются марксистами, не разделяют советскую догматику, одновременно испытывают симпатию к советскому периоду, особенно по сравнению с либеральным. 5-й и 6-й пункты противоречат друг другу, но противоречие является не случайным, а по здравому глубокому размышлению и ответ евразийцы получают фрагментарный от различных групп своих противников. Антитезис - советизм – абсолютное зло, так считают: либералы, некоторые православные, западники, монархисты, неонацисты, правозащитники, Хакамада, Немцов, Каспаров, Чубайс, ИНСОР, Эхо Москвы, ВШЭ, христиане-эйкуменисты.

7.  Антилиберализм. Этот тезис очень похож на 2-й пункт, соответственно противники выдвигают антитезис, что либерализм это самая правильная и гуманная система, не имеющая альтернатив. Так считают: либералы, олигархи, ИНСОР, Эхо Москвы, Немцов, Яблоко.

8.  Антифашизм и антинационализм. Еврозийство, как противостояние фашизму и национализму. Противники этого тезиса считают, что фашизм и национализм это оптимальные идеологии. К сторонникам антиевразийского тезиса относятся: расисты, неонацисты, скинхэды, ДПНИ.

9.  Позитивная оценка полиэтнической структуры России. Так считают неоевразийцы, антитезис -полиэтнизм – конец России, на этом основании она рухнет. С разных сторон неоевразийский тезис атакуют: либералы-русофобы, либералы-расисты, националисты, расисты.

10.  Традиционализм. Евразийцы симпатизируют традиционным конфессиям, считая, что где-то между ними возможен обменный диалог. Это отрицается с разных сторон, если угодно с права и слева, сторонниками абсолютности одной конфессии – православные, исламские фундаменталисты-ваххабиты или либералы, космополиты, прогрессисты, модернисты, которые выдвигают антитезис, что Традиции не существует или она есть зло и инерция.

11.  Обращение к постмодерну, структурализму, феноменологии, социологии. Это очень важная часть неоевразийства. Антитезисом является утверждение, что нужно держаться либо модерна, либо чистой Традиции, так считают: консерваторы, модернисты, «отсталые» ученые-гуманитарии, традиционалисты. Как мы видим евразийство не всякий традиционализм, а очень специфический.

12.  Позитивное отношение к традиционным конфессиям. Этот тезис ближе к традиционализму. Антитезисом является утверждение, что необходима светское общество – вариант: необходима поддерживать какую-то одну конфессию. Так считают: либералы, прогрессисты, модернисты, ИНСОР; вариант – православные и исламские фундаменталисты, националисты, расисты, ваххабиты.

13.  Этнофилетизм. Еще один важнейший тезис неоевразиства это любовь к этносу. Этнофилитизм был признан в Греции как ересь, в рамках фанарского греческого, точнее турецкого православия направлено против национально освободительных восстаний в рамках Осмнской Империи. Против этого неоевразийского тезиса можно выдвинуть антитезис, что этнос ничего не значит, важны только права человека, или можно утверждать, что все этносы и народы в лоне христианства равны. Так считают: либералы, модернисты, сторонники Просвещения (modernity); варианты  христиане-эйкуменисты, православные грекофилы, мессианствующие западные христиане.

14.  Поддержка Путина. Неоевразийцы позитивно рассматривают фигуру В.В. Путина. Котртезис - Путин зло для России («справа» – националисты, расисты, коммунисты) и «слева» (либералы, социал-демократы, западники). К сторонникам этого антитезиса относятся: современные националисты, ДПНИ, Белковский, расисты, олигархи, «несогласные», Алексеева, Гонтмахер, Юргенс, Павловский, ИНСОР, Касьянов, Ходорковский.

Следующая часть доклада посвящена не критике евразийства как такового, а критике неоевразийства. Евразийство в целом принимается и предлагается не опровержение, а альтернативное евразийство.

1.  Российское неоевразйиство. Антитезисом является казахстанское евразийство, со стороны которого критика формулируется как то, что Хартлэнд лежит не в России, а в Казахстане; тюрки, а не русские главный этнос Евразии; степь, а не лес сделала евразийское пространство единым; российское неоевразийство прикрывает собой русский империализм и «колониализм». Типичная система аргументаций для данного типа критики.

2.  Русское неоевразйиство. Этому противопоставляется тюрское неоевразийство. Есть две версии: татарское и турецкое. Которые так же как и казахи считают, что тюрки, а не русские главный этнос Евразии; Степь  не Лес сделала евразийское пространство единым; российское неоевразийство прикрывает собой русский империализм и «колониализм»; русские «узурпаторы» евразийской миссии тюрок. Кстати говоря, ученик Гумилева Курчи отстаивал такие, тюркоцентричные версии евразийства.

3.  Неоевразийство. Противопоставляется миноритарное гумилевское евразийство, которое является не идеологическим, мировоззренческим, а скорее научным воззрением. Это особое, малораспространенное направление, критика со стороны которого сводится к утверждению, что современное неоевразийство, признавая Льва Гумилева не принимает полностью его догматику; слишком политизировано, слишком отошло от классики, неправомочно распространяет евразийские тезисы на геополитику и историю СССР (химеры по Гумилеву); слишком позитивно относится к континентальной Европе и Японии; напрасно вступает в диалог с новыми правыми.

4.  Неоевразийство. Этому противопоставляется попытка вернуться к классическому евразийству, основная критика: слишком отошло от классики, слишком позитивно относится к континентальной Европе и Японии; напрасно вступает в диалог с новыми правыми; напрасно обращается к геополитике, традиционализму, структурализму, является слишком «западническим». Здесь мы имеем дело с попыткой вернуться к классическому дискурсу классического евразийста и отмести все то новое, что привнесли в него неоевразийцы. Вполне закономерная критическая позиция.

5.  Неоевразийство. Еще одно экстравагантное противопоставление это исламское евразийство, основными принципами которого являются утверждения, что главную роль в объединении Евразии суждено играть не русским и не православным, но исламским этносам; неоевразийство слишком преувеличивает значение русского и православного фактора, скрывает под собой «русский империализм». Иногда исламское еврозийство выступает вместе с тюркским.

6.  Неоевразийство. Еще одной версией критики неоевразийства является критика лично Дугина, основная аргументация – Дугин ошибается, а я нет. (вместо «я» можно подставить фамилию разных авторов). В основном все выходит в сферу чистой неприязни или субъектной симпатии или антипатии личности.

Анализ критических взглядов на еразийство, состоящее из тезисов, большинство из которых связанно между собой, точно так же как  и большинство антиеврозийских тезисов связаны между собой, говорит о том, что существует евразийство и существует антиевразийство, это два мировоззрения, два взгляда, две обоснованные идеологические позиции, которые конфликтуют между собой как две операционные системы. Это означает, что евразийство ущербно, наоборот это означает, что евразийство представляет собой некую догматическую, концептуальную, каноническую ценность. Мы имеет дело с мировоззрением, которое может быть подвергнуто критике, и поскольку критика рациональна, питающаяся из неких предшествующих аксиом, то задача сводится не столько к выяснению аргументации за или против, сколько к спору на уровне парадигм. Но как только мы в этом споре доходим до этого принципиального аксиоматического утверждения, что существует единая цивилизация или несколько цивилизаций, что первично пространство или время, являются западные ценности универсальными или нет, мы приходим, по сути дела, к завершению этого спора.

Рассматривая феноменологические позиции, которые противостоят евразийству по каждому пункту, проводя социологический контент-анализ критикующих, заметим, что больше всего расхождений у евразийцев с либералами. На сегодняшний день, именно либерализм является наиболее полноценной, наиболее широкой мировоззренческой антитезой евразийству. Расизм и еврозийство конфликтуют с точки зрения равенства этносов, плюральности культур, иерархизации и неравенстве человеческих рас. Христианский универсализм и, в меньшей степени, исламский фундаментализм тоже принципиально слабо сопоставимы с евразийством. А вот что касается националистов, монархистов, традиционалистов и марксистов, то с ними по некоторым пунктам у евразийства возникают мировоззренческие трения, а по некоторым пунктам нет. По сути дела они являются частичными или локальными оппонентами евразийства.

Спор сторонников и противников евразийства не сводится к сопоставлению аргументов, а сводится к рефлексии относительно их парадигмальных истоков. Это позволяет утвердить и ситуировать евразийскую рациональность, евразийский способ мышления в конкретном идеологическом, мировоззренческом и политическом, если угодно, контексте, в исторической ретроспективе актуализируя для современной России. 

Критика евразийства Н.А. Бердяевым

Студентка МГиМО Юлия Фирсова, начав свой доклад с утверждения, что Бердяев видел положительные стороны в евразийстве, считая серьезными и теоретически ценными некоторые идеи: стремление русского народа бороться за национальную самобытность вопреки реакционно настроенной части русской интеллигенции; еразийцы вскрыли политическую и идейную опасность европоцентризма, почувствовали, что происходит серьёзный мировой кризис. Полагая, что суть его заключается в разложении и конце романо-германской, европейской цивилизации.  Бердяев в евразийской доктрине узрел, с одной стороны,  возрождение мысли старых славянофилов, но с другой отмечает, что у евразийцев есть новая настроенность, не подавленность революцией, а пореформенная бодрость.

В критике Бердяев указывает, что евразийство враждебно любой форме универсализма и евразийцы не улавливают начало новой универсалистической эпохи, когда происходит взаимопроникновение культурных типов Востока и Запада. Так должен образоваться в мире единый духовный космос, в который русский народ должен сделать свой большой вклад. Бердяев считал, что отношение евразийцев к Западу и западному христианству в корне ложное и нехристианское. Культивирование нелюбви и отвращения к другим народам есть грех, в котором следует каяться. 

Бердяев говорил, что человек выше государства и критиковал евразийцев за то, что они коллективисты и склонны признавать абсолютный примат коллектива и его господство над личностью.

А государству, платоновского типа, которое должны будут создавать элиты, носители истинной евразийской идеологии, управляемого «философами», Бердяев противопоставлял политику Аристотеля с его несовершенным государством, в котором во имя свободы добра необходимо допустить и некоторую свободу зла. (Статья «Утопический этатизм евразийцев»).

Как мы  видим Бердяев и в своей поддержке евразийства, и в его критике сводится к основным тезисам и антитезисам подробно рассмотренных А.Г. Дугиным в основном докладе. 

Библиография критики евразийства

Аспирант аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ Дмитрий Сосновский, обозначив, что еразийство привлекло к себе внимание отечественных мыслителей, перешел к критике евразийских идей со стороны наиболее крупных мыслителей, условно разделив их на критиков «справа» и «слева».

Русский философ-монархист Иван Александрович Ильин довольно емко критиковал евразийский тезис о положительном влиянии Востока и восточных народов на историю России (журнал «Русская мысль», Париж, 1927 г.) Так же критика «справа» направлена на евразийский тезис об угрозе западноевропейского универсализма и необходимости противостоять колониальной экспансии Запада и его культуры. Свое критическое отношение к евразиству «слева» высказывают Н. Бердяев и П. Милюков, которые обеспокоены отрицанием евразийской школой общеевропейской исторической судьбы. (Статья Бердяева «Евразийцы»).  То же можно сказать и о Г. Фроловском, видном деятеле экуменического движения (статья Фроловского «Евразийский обман»). Религиозный философ Г. Федотов утверждал, что патриотизм евразийцев питается не любовью к отечеству, а нелюбовью к Западу и мессианской гордостью. (Статья Федотова «Россия, Европа и мы»).  Русский философ С. Гессен объясняет неприятие западного мира евразийцами попыткой дистанцироваться от «общечеловеческой культуры» с целью утвердить существование особой русской культуры. (Статья Гессена «Евразийство»). Один из наиболее последовательных и принципиальных противников евразийства, русский историк А. Кизеветтер утверждал, что отрицание общности России с европейской культурой зиждется на «настроении, выдающем себя за систему». (Статья Кизеветтера «Евразийство»).

В заключении своего доклада Д. Сосоновский указал на то, что современные критики евразийства используют классические антитезисы, адаптируя их к событиям сегодняшних дней. Критика в отношении неоевразийства дополняется такими аспектами как: критика антиамериканизма, критика антилиберализма, критика оценки перестройки и событий 1991 и 1993 годов. Непонимание неоевразийского обращения к постмодерну, к терпимости по отношению к различным культурам и конфессиям со стороны традиционалистов. 

Феномен левого евразийства и критика евразийства слева

Аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ Андрей Коваленко опроверг утверждение, что левое евразийство является лишь побочным и малозначительным ответвлением классического евразийства Савицкого и Трубецкого. Развеял миф о том, что левое евразийство своим появлением обязано агентуре ОГПУ и НКВД.

Феномен появления левого евразийства связан преимущественно с примкнувшими впоследствии к движению «молодых» евразийцев. Так, расцвет и институционализация левого евразийства связана с деятельностью, так называемой Кламарской группы (по названию местечка во Франции), костяк которой составляют Лев Карсавин, Петр Сувчинский, Сергей Эфрон, Дмитрий Святополк-Мирский, Константин Родзевич. Так же сам себя называл левым евразийцем и идеолог русского национал-большевизма Николай Устрялов, говоривший, что национал большевизм во многом тождественен с евразийством.  Поводом для идеологического размежевания послужил первый номер «Евразии», в котором предельно четко была заявлена просоветская и промарксистская ориентация Кламарской группы евразийцев.

Критике левое евразийство, со стороны старого, правого крыла, подвергалось по вопросу  религии. «Правые» утверждали непременный примат православия в возрождении России-Евразии. «Левые» заявляли, что «Интернационал - это  наша песня, но мы хотим одухотворить ее и вложить в нее новый смысл». Слева Трубецкому вменялось в вину, что он «в противовес «романо-германскому» шовинизму утверждал самоценность неевропейских и «неисторических» культур», а так же идеализацию Московского царства.

Наиболее острая критика левого евразийства была высказана Алексеевым: «вместо того чтобы превратить коммунистов в евразийцев, кламарцы проделали противоположное движение – из евразийцев стали коммунистами».

Савицкий в записке «Кламарский раскол в евразийском движении» сетует на то, что евразийство не есть определенная система идей подобных цельности коммунистически-марксистского мировоззрения.

Но это открывает новые горизонты возможностей применительно к культурным и политическим реалиям XXI века, сказал Коваленко, завершая свой доклад. 

Евразийство в версии А.Г. Дугина: эклектика и внутренние противоречия

Старший научный сотрудник ИФ РАН, к.б.н Сергей Строев, назвав контрпродуктивным подход, в котором утверждается, что критика евразийства лежит в русле противоречий различных аксиоматических систем, предпринял попытку критики с иных методологических позиций.

Во-первых, акцент был сделан на то, что классическое евразийство и неоевразийство в версии Дугина есть разные системы. А именно, классическое евразийство утверждает цивилизационную плюральность, в то время как неоевразийство утверждает дуальность цивилизаций: цивилизация Суши, цивилизация Моря.

Во-вторых, это дуальность не соответствует идеологическому принципу, который утверждает, что чем больше перекрываются экологические ниши, тем больше конкуренция конфликтов. Поэтому вероятность антагонистического противостояния двух сильных морских или континентальных держав гораздо выше. Занимая разные экологические ниши цивилизация Суши и цивилизация Моря могут долго бесконфликтно сосуществовать, занимая разные экологические ниши.

В-третьих, неоевразийство утверждает, что православие есть одна из версий, в то время как само православие утверждает полноту истины. Под видом ультраконсервативного православия возникает псевдоправославие, постмодернистский симулякр, фрагмент «экстравогантного ансамбля», нечто совсем иное чем само православное православие.

В-четвертых, попытка вписать в неоевразийство традиционализм (геннонизм) создает конфликт координат. В традиционализме тотальное противостояние традиция – контртрадиция, в неоевразийстве суша-море.

В-пятых, конфликт ценностей в неоевразийстве связан с геополитической оценкой путинизма. 

Структурализм до структурализма: евразийское осмысление Империи и западноевропейская наука

Аспирант кафедры социологии международных отношений социологического факультета МГУ Александр Бовдунов, посетовав на то, что мало кто замечает очевидную связь между евразийством и структурализмом, предложил рассмотреть евразийство не как идеологический концепт, но как методологическую общенаучную систему.

Необходимость непротиворечиво свести воедино вскрывшуюся в революции плюральность, множественность и многообразие народов евразийского пространства при этом подтвердить цельность и неделимость русского мира привели к возникновению феномена евразийского структурализма. Одним из базовых принципов которого является взаимоотношение частей и целого. Характерно, что структурализм имманентно холистичен и антиатомистичен и находится в оппозиции любому каузальному объяснению, предпочитает синхронию диахронии.

Еврацийцы применяли понятие «структура» не только к языку, но и географии и истории. Трубецкой отмечал, что языкам славянским, финно-угорским и тюркским свойственна звуковая гармония гласных, которая в плане духовном соответствовала холисткому, не склонному рационализированию, созерцательному характеру туранского мировоззрения. Этот туранский код, воплощающийся в строе языков, дает возможность расшифровать свойственные всем евразийским народам черты, составляя константное ядро особости народов Евразии. (Статья Трубецкого «Вавилонская башня и смешения языков»). Языковые общности, возникают как результат контактного и конвергентного развития, где языки приобретают общие признаки в процессе исторического сосуществования. Трубецкой называет такие общности «языковыми союзами». Якобсон выдвинул гипотезу «евразийского языкового союза», в основе которого лежат языки с «фонологическим различием согласных по твердости и мягкости» и отсутствием политонии. Границы этого союза совпадают с описанными евразийцами историко-культурным миром Евразии. Таким образом, методы языкового структурализма, развиваемые Трубецким и Якобсоном применялись в сопряжении с географической реальностью («фонологическая география Якобсона») и главным здесь был поиск структур, лежащих в основе единства народов России-Евразии.

Комплексный подход Савицкого, в котором предлагалось системное исследование территории, данных физической географии, климатологии, биологии, почвоведения и истории человеческих обществ, где в центр внимания ставится месторазвитие, то есть холисткий концепт, объединяющий социально-историческую среду и характеристики территории, взаимоотношения между различными частями системы, параллелизм структур. Этот метод, при котором внимание уделяется именно отношениям элементов, а не им самим, затем будет продублирован Леви-Строссом и его учениками. Концепция Савицкого позволяет выявить целый комплекс особенностей, которые выделяют Россию-Евразию в отдельный мир, иначе структурированный, чем миры Запада и Востока, а любое сравнение между ними теряет смысл.

В историческом контексте взаимоотношений структурализма и евразийцев отметим, что Леви-Стросс был не только учеником Якобсона, но и перенял у Савицкого идею о приоритете связей над элементами. Так же мировоззренческие позиции Стросса и евразийства в том, что касается множественности культур, плюральности, цветущей сложности, позитивной оценке различий между культурами и негативной - тенденций к универсализации, «мировой цивилизации», общем подходе к пониманию неевропейских культур совпадают.

Вариант структурализма, предложенный евразийцами, остается актуален и по сей день именно как научная парадигма, которая, выходя за рамки привычного нам структурализма и постструктурализма, содержит в себе структуралистские концепции географии, геополитики и истории. Научная методология построена на анализе самобытной цивилизации России-Евразии может быть с успехом применена к осмыслению реальности России и мира и на новом витке истории. 

Географические и цивилизационные рубежи евразийства

Политический аналитик, публицист, член Союза журналистов Украины Владислав Гулевич пытаясь нащупать географические и ментальные границы, за которыми евразийство сталкивается с другими идеологиями национального развития, проводит анализ по возможному взаимодействию с ними. На восточном направлении формула славяно-тюркского союза требует расширения и включения в себя персоязычных народов, учитывая геополитическую важность Таджикистана. Противление среднеазиатских элит имеет скорее экономическую подоплеку, в то время как на Западе к этому добавляется политический и культурно-философские факторы. Имеет место наложение культурных кругов (Н. Данилевский, Л. Фробениус) – западно-католического и русско-православного. Идеология Москва-Третий Рим, встречает противодействие со стороны идеологии польского мессианства.

Польское мессианство не однородно по своей сути. К примеру, товианство. Анджей Товянский автор философской концепции, в которой он формулирует, что поляки избранный народ Нового Завета, рассеяны за то, что не смогли отстоять Польшу, в том числе и от русской экспансии. Юзеф Хёне-Вронский, философ-математик напротив, указывал, что носители мессианства это славяне (особенно русские) как цельная категория (предвосхищая философию всеединства Соловьева, которая была близка евразийцам). Русский царь и Римский епископ колоны, на которых будет держаться мир. Метафизическое понимание Вронским исторической миссии русских не противоречит мировоззрению самих русских, и отчасти совпадает с евразийским видением России, как самодостаточного геополитического центра. Это может послужить семантическим противоядием от теории польского мессианизма в его русофобском изложении.

Интересы России на западном направлении затрагивает программа по созданию IV Речи Посполитой, глобальной консолидации польской нации, включающие в себя приграничные с Польшой земли. Так же идеологическая атмосфера Прибалтики, идея Великой Румынии враждебны не только России, но и евразийству.

Геополитический критицизм В. Цымбурского (теория стран-проливов, работа «Остров Россия») определяет Россию как сухопутное «островитянство» (страны-соседки отделяют её, словно остров, от платформы германо-романской цивилизации) и  рассматривает геополитику России как борьбу между континенталистской геополитической парадигмой (евразийства) и парадигмой «островитянства».  Не контролируя весь хартленд, отдав «территории-проливы» под чужой контроль Россия пытается замкнуться в своем сухопутном «островитянстве».

Подводя итог своего доклада, автор обратил внимание, что более лояльному отношению к евразийству на востоке противостоит жесткое противодействие на западной границе Русско-православной ойкумены. 

Коментарии:

Аналитик портала "Геополитика.ру" Али Мухиэддин (Бейрут - Санкт-Петербург) подверг критике метод и подход бинарной схемы: противостояние пространства и времени, в котором упущены понятия свойства материи. Основное свойство материи это движение, причем движение как изменение происходящие либо в пространстве, либо во времени, либо как процесс трансформации материи вообще. Когда мы противопоставляем пространство и время, Восток и Запад мы уходим от научности.

Критика понимания истории как развития, как трансформацию материальных форм, не может отрицать наличие носителей истории, которые связаны между собой. Искусство объединять народы это область политики, высшая форма управления - умение связывать, плести. В древних языках плести - это веровать, отсюда веревка. Что бы связывать нужно движение, развитие. Отрицая процесс времени, процесс логического развития истории как единства мы теряем возможность веровать, возможность связывать. И тогда начинается логика границ, происходит разграничение, в том числе и разграничение географии.