История - хороший учитель, ибо учит упорно терпеливо, с отличным знанием предмета. но… не научает (жаль, очень верное слово считается устаревшим), ибо «ученики» учиться не хотят. 

I.

Казалось бы, чему нас может научить своею гибелью, случившейся 558 лет тому назад, греческий Византий, христианский Константинополь, наш Царьград? След простыл той империи, названной познейшими историками Византийской. Но, смею утверждать, Второй Рим, который пришёл на смену Первому, что на Тибре в «Стране бычков», урок нам оставил. Осталось усвоить его: в нём подсказка - как избежать собственной гибели.

Трагический конец государства ромеев (римлян), как гордо называли себя подданные императоров восточной половины великого Pax Romana, почти на 1000 лет пережившего Западную Римскую империю, подготавливался многими внешними и внутренними смертоносными силами. Но решающим стало то, что царствующий Константинополь в своей гордыне (ещё бы - столица полмира!) вообразил себя собственно империей. Он почти до конца процветал среди разорённых, заброшенных на произвол случая провинций с обнищавшим населением, которое находилось во власти разбойников, подвергалась безнаказанным набегом соседей с востока. Не правда ли, знакомая картина: Москва и почти вся остальная Россия. Конечно, Москва не окружена воинственными османами. Только разве одни турки замечены хронистами в желании прикончить ослабленного соседа? Однако вернёмся к весне 1453 года.

До того майского дня, когда «супероружие» Мехмета II - турецкая «Царь-пушка», стреляющая ядрами в полтонны, - разнесла часть городской стены, Константинополь не единожды выдерживал осады и арабов, и тюрков, а в 1204 году был взят и разрушен крестоносцами, которых ромеи именовали «франками». Католики Европы, проклявшие Патриарха Константинопольского за полтора века до этого и тогда же преданые главой восточной церкви анафеме вместе с Папой Римским, видели в сторонниках православия еретиков хуже басурман. Но греки-ромеи, потомки эллинов, славян, германцев, иллирийцев, сирийцев, сильны были духом тысячелетней культуры. Она победила, «заразив» ещё варварскую, несмотря на некоторый «римский лоск», Европу самим духом и предметами материальной культуры греко-римской эпохи, древними книгами. Они хранились в тайниках монастырей и самой землёй Эллады. «Франки», после учинённого ими погрома, не препятствовали возрождению древнего Византия. Крест всё-таки объединял. Из-за своей малочисленности пришлые католики растворялись в местных сословиях и через поколение-другое становились ромеями. Другое дело - турки.

Несмотря на успехи арабского просвещения в тонком слое османской знати, массы оставались в мире кочевников, ордой, многочисленной и чуждой культуре завоёванных народов, невосприимчивой к «заразе» античной философии, науки и литературы. Дети Аллаха затопили град Константина, и кровь оставшихся в живых ромеев, не замутив турецкой крови, исчезла в жилах завоевателей без следа.

Что до византийской глубинки, она давно потеряла органическую связь с метрополией, возомнившей себя надимперией в городских стенах. За их каменными границами - от долины Эврота, где досматривала золотые сны давно впавшая в ничтожество Спарта, до славянского уже Дуная, от Адриатики до Босфора - приняли с покорным равнодушием новых хозяев, поклонявшихся полумесяцу. Тем скорее, что турки с терпимостью относились к иноверцам. Константинополь же не только поменял имя - на Стамбул. Он стал по преимуществу мусульманским и тюркоязычным, и относительно малочисленные греки-ромеи на его улочках смотрелись как гости уже к концу XV века, навещающие город, чтобы подивиться величественной мечети с христианским именем София, огороженной копьями минаретов. Новые расовые признаки появились на лицах горожан. Их уже не волновали предания Нового Рима (Второго Рима); Стамбул стал первым и единственным властным центром магометан, как един Аллах на небе, не отнимая у Мекки её духовное значение. 

II.

Эхо Второго Рима материализовалось далеко на севере в образе Третьего Рима (поскольку «два Рима пали»). Племянница погибшего в конце мая 1453 года защитника обречённого города императора Константина IX, царевна Софья, оголодав на католических хлебах в Ватикане, согласилась на предложение понтифика выйти замуж за государя страны снегов и замков деревянных Ивана III. Она носила греческую фамилию Палеолог, и через неё Рюриковичи (не впервые, кстати) породнились с императорским домом ромеев, теша себя «правами» на мёртвую империю. Романовы, десятая вода на киселе Рюриковичей, с времён Екатерины по 1917 год пытались воспользоваться этими «правами». В 1878 году были наиболее близки к их реализации, да английский флот не позволил. Такая возможность появилась только у Сталина, как известно, не Рюриковича, даже не потомка самого завалящего горского князька. Но идея возрождения Византии, даже под красным знаменем народной республики, вождя совсем не интересовала. Да и возвращать крест на купол Софии вождю-атеисту было не с руки. К чему лишний раз демонстрировать своё семинаристское прошлое!? 

III.

Третий Рим сегодня - это мегаполис, ощущающий себя процветающей империей в окружении незавидных державных остатков. Правда, по кольцевой дороге не стоят вражеские рати. Супероружие ей не угрожает (сама обладает таковым), но уже чуждая культура, чуждые духовные ценности, мораль, этика, чуждые боги активно проникают в самое сердце города. И всё громче, требовательней, почти по-хозяйски звучат иноязычные речи «общечеловеков»: подай им равные права, политкорректность при неравенстве денежных счётов в банках...

Не правда ли, похожие картины? Падением Царьграда стало не разрушение крепостных стен, а изменение живой души города-империи ромеев, забывших, что они дети Эллады. Стены Москвы стоят, но душа российского города-империи уже искалечена. Какое новое имя будет у него? Москоу? Как назовут себя его жители? Москоумэны? Общечеловеки? Что станет с регионами, которые перестали быть империей раньше, чем столица?

И гадать не надо. Судьба Второго Рима подсказывает.