Выступление президента Украины Виктора Януковича, который 21 ноября заявил, что Украина не подпишет 29 ноября на саммите Восточного партнерства в Вильнюсе соглашение об ассоциации с Европейским союзом, в главных средствах массовой информации комментируется как поражение политики Запада и открытие дороги к реинтеграции Украины с Россией. Прозападные либералы и демократы видят такое развитие событий как катастрофу, но должно  ли это так же трактоваться антилиберальными СМИ?

Как мы  уже говорили ранее, Украина как и  Польша является частью, геополитического региона Балтийской Европы. События на Украине не могут не оказывать влияния на ситуацию в других государствах этого региона.

В настоящее время Украина не является субъектным государством, так не может контролировать экономические и политические процессы, происходящие в ее границах. Украина обладает признанной международно-правовой субъектностью, является субъектным участником международных отношений - в формировании ситуации в этой стране сейчас участвуют Россия, Европейский Союз (и в его составе Польша) и Соединенные Штаты. Мы рассмотрим интересы, цели и политические условия каждого из этих центров, затем сравним их с интересами, целями и политикой самой Украины и, наконец, подумаем о том, какая политическая картины была бы наиболее выгодны и для этой страны, и для остальных государств Балтийской Европы.

Интересы и цели Европейского Союза

Наиболее значимый с польской точки зрения участник борьбы за Украину -  Европейский Союз. Он, в отличие от других соперников, ведет себя не как гегемон, а как империя - стремится контролировать не только политику безопасности, но и внутреннюю политику безопасности этого государства и преобразовывать в нужном себе направлении его общественное пространство.

ЕС старается экспортировать на Украину свою модель управления - правовую, экономическую и культурную. Стремится перенести туда большую часть своего acquis communautaire. Брюссель жаждет таким образом расширить вокруг себя сферу безопасности, стабильности и предсказуемости, а также реализовать свои идеологические цели.

В интересах ЕС политическая и экономическая стабилизация Украины, поскольку она является условием удовлетворения Киевом платежных обязательств Газпрому и безопасности транзита российских энергоносителей через Украину в ЕС. В случае возникновения российско-украинского конфликта или ослабления платежеспособности Украины обе стороны будут располагать экономическими инструментами давления друг на друга, повышая плату за транзит и приостанавливая экспорт или удерживая передаваемый газ. Это угрожает стабильной поставке газа потребителям в ЕС, а тем самым экономической безопасности Европы. Стабильность и экономическое  развитие Украины позволяют также повысить уровень жизни ее жителей. Таким образом, это предотвращает дальнейшую цивилизационную деградацию этой страны и отодвигает опасность становления ее рассадником угрожающих ЕС патологических явлений в сфере международных общественных отношений.

Коллапс Украины означал бы увеличение миграционного давления на восточных границах ЕС. Эта миграция имела бы заработковый характер и понижала бы статус этого народа относительно жителей Европы. В связи с этим можно было бы ожидать угрозы  перенесения с Украины организованной преступности, оборота наркотиков и торговли людьми, украинской проституции и принесения венерических заболеваний, а также усугубления ситуации на европейском рынке труда, роста социальной напряженности в приграничных районах и развития ксенофобии в странах, страдающих от украинской иммиграции.

Криминализация украинской экономики могла бы распространяться на другие государства в районе Черного моря и усилить подобные явления в западных Балканах. Положение Украины по соседству с временно усыпленными, но все же активными конфликтами Кавказа и Ближнего Востока грозило бы проникновением на ее территорию участников этих конфликтов и, таким образом, косвенным участием в них Киева. Нестабильная и дезорганизованная Украина могла бы стать каналом, через который усилились бы  взаимозависимые процессы дезорганизации, происходящие в западных Балканах, на Ближнем Востоке и на Кавказе. "Восточный вопрос", как в XIX веке, снова бы встал перед Европой.

Украине угрожают также внутренние политико-территориальные конфликты и социальная напряженность. Периодически эти явления усиливаются, и как только одна из сил удержала бы преимущество, постаралась бы сразу же совершить всестороннюю переориентацию Украины на Запад или Восток. Когда преимущества добивается прозападная коалиция, социальные волнения и угроза отделения появляются на востоке и на юге страны, а когда провосточная - Запад активирует свои силы в западной части Украины и в Киеве. Можно предположить, что полное включение Украины в западный блок или ее однозначная русификация спровоцировали бы к попытке свержения власти  революционным путем и отделение, соответственно, восточных или западных областей, удержание Крыма Россией. Каждый из этих сценариев гипотетически мог бы развиться в хронический, парализующий страну спор (наподобие споров в Латвии и Эстонии) или даже гражданскую или межгосударственную войну (как в Грузии).

Европейскому Союзу нужна стабильная Украина, проводящая предсказуемую политику, развивающаяся и хорошо управляемая. В интересах  ЕС – участие в украинской политике и формирование внутренней ситуации в этом государстве в направлении достижения этих целей. Ввиду слабости и внутренней нестабильности украинского государства, целью ЕС должно быть создание протектората над Украиной наподобие мер, принятых в отношении Боснии и Герцеговины  и Косова.

Интересы и цели Польши

Польша с мая 2004 года является частью Европейского союза, и интересы ЕС на Украине также разделяются Польшей. Все, что написано о них выше, распространяется и на польское государство.

Однако, у Польши есть и собственные интересы в отношении Украины, которые не     разделяются ЕС. Они касаются специфической проблематики польско-украинских отношений и общей истории  обеих стран.

Польша должна стремиться к созданию на Украине условий для сохранения и развития там польского этнического и культурного наследия. Способствовала бы этому эволюция Украины в направлении становления районированного и полиэтнического государства. В условиях районирования можно было бы всерьез рассмотреть вопрос двух- или полиязычных районов, населенных этническими меньшинствами. Шагом в этом направлении стало бы утверждение русского языка как второго государственного. Это могло бы стать прецедентом, создающим аргументы сторонникам районного равенства языков этнических меньшинств. Для этого следует противодействовать украинскому народному шовинизму и украинизации общества. Принятие Украиной концепции своей идентичности как моноэтнического государства грозило бы потерей идентичности польских граждан, проживающих на территории Украины.

В случае интеграции Украины в рамки евразийского геополитического пространства интерес Польши состоит в том, чтобы на границе Европейского и Евразийского союзов не возникло непроницаемой границы наподобие вестфальской. Это затруднило бы доступ Польше ко всему, что с ней связано исторически, что осталось за ее восточной границей  и  таким образом, возможности восточной польской политики сошли бы на нет. Польше выгодно, чтобы Украина была свободной, легко проницаемой пограничной зоной между европейской и евразийской империями.

Недоочерченная пограничная зона вместо жесткой межгосударственной границы  лучше бы соответствовала имперской природе обоих центров силы - в Брюсселе и Москве. Пограничная сфера стала бы формой, характерной для довестфальских международных отношений, до возникновения современных национальных государств. Ни  Европейский, ни Евразийский союз не должны развиваться в направлении унитарного современного национального государства, а должны принять империальную политическую структуру накладывающихся друг на друга политических кругов и переменной институциональной геометрии, характерной для древних империй.  XXI  век знаменует конец современности и смерть ее детища - современных национальных государств. В постсовременную эпоху эти государства будут поглощены и включены в состав наднациональных империальных организмов. Таким образом, постсовременная империя не будет напоминать современное национальное государство и не будет переносить конституционные основы вестфальских государств на высший уровень. У них не будет  монолитных и внутренне унифицированных демоса, этоса и идентичности. Их население будет неоднородным, а в их политической системе доминация выборных парламентов будет ограничена полномочиями назначаемых институтов меритократического характера. Демократия будет уравновешена меритократией, а парламентаризм - многоступенчатой системой косвенного участия.

В постсовременной международной действительности Украина как централизованное, моноэтничное государство с непроницаемыми снаружи границами была бы аномалией. Роль Украины в будущем международном порядке - быть пограничной зоной между европейской и евразийской империями, что отвечает интересам Польши.

Интересы и цели России

Россия стремится интегрировать Украину в евразийское пространство: ввести Киев в  Таможенный союз и затем в будущий Евразийский вместе с Россией, Белоруссией и Казахстаном, а также с другими возможными, более мелкими партнерами.

Россия поступает по отношению к Украине скорее как гегемон, нежели империя. Москва вынуждает Киев к выгодным для себя экономическим решениям, не принуждая к своей модели экономического права. Россия хочет контролировать внешнюю политику и политику безопасности Украины и ее имеющие стратегическое значение сырьевые ресурсы, транзитную и транспортную инфраструктуру, не навязывая при этом собственных системных решений и копирование своих институтов. Власти в Кремле заинтересованы в удерживании культурных, языковых и религиозных связей с Украиной, но в то же время не имеют средств и стремления комплексного формирования украинского общественного пространства. Россия желает сохранить доступ к украинским ресурсам и стратегический контроль над этой страной,  но не выражает амбиций распространения на Украину собственной социальной системы или модернизации украинской системы. Планы о введении валютного единства, которые всплывают регулярно до сих пор, разбиваются об ограниченные возможности финансирования Россией неэффективной украинской экономики.

Угрозой для положения России как европейской державы, и даже угрозой для безопасности ее граждан стало бы включение Украины в американскую военную систему, включающую на сегодняшний день также и Европейский Союз. Планы расширения НАТО за счет Украины вызывают в России беспокойство, а экспансия на Днепр как военный протекторат США над ЕС в России рассматривается как вступительный шаг к приобретению Западом стратегического и геополитического контроля над Украиной.

С другой стороны, полная русификация и односторонняя зависимость от России были бы слишком дороги, и кто знает, возможно ли это в принципе? Конечно, она натолкнулась бы на противодействие самостоятельных олигархов в восточной части страны и с настроенными прозападно жителями западных частей и Киева. Как мы уже говорили, это может привести к гражданской войне на Украине и к отделению некоторых территорий.

Формирующейся вокруг России евразийской империи следует использовать, как и возникающей вокруг Брюсселя европейской империи, политику переменной геометрии. Некоторые страны империи будут более интегрированы с центром, другие получат определенную долю автономии. Украина в евразийской империи будет выполнять роль западной пограничной заставы, имеющей право на собственную внешнюю политику по отношению к соседям и сохранение своей специфики. Украина должна сохранить право поддерживать особые отношения с ЕС и Польшей, даже в форме принятия части acquis communautaire и использования различных модернизационных программ ЕС. До сих пор Россия не выказывала намерения (а наверняка и не обладает необходимыми для этого ресурсами) комплексного формирования украинского общественного пространства, культуры правовой, экономической, культуры управления, материальной инфраструктуры, ни даже  образования и повышения культурного уровня украинского общества. Такая модернизация была бы в интересах России, как и для ЕС, ведь упадок Украины стал бы неудобен для России и мог бы стать источником многих угроз.

Интересы и цели Соединенных Штатов

Наиболее ограниченные цели имеют США. Вашингтон также проводит в отношении Украины политику гегемона. Он стремится к контролю над украинской финансовой и банковской системой и открытию украинского рынка для проникновения собственного капитала.

В стратегическом плане США используют Украину как инструмент игры и предмет торга в отношениях с Россией. Цели США в первую очередь негативные и сводятся к блокированию возможностей интеграции Украины в евразийское пространство. США видят в Украине средство давления на Украину и потенциально стабильный рынок. Внутренний характер государства имеет для них второстепенное значение, и  в отличие от присутствия на политической сцене прозападных и антироссийских сил, не является предметом беспокойства Белого Дома.

Таким образом, стратегические цели США представляют угрозу интересам Украины и третьих стран, вовлеченных в эту ситуацию. Влияние Вашингтона на Украину настраивает Киев против России, но при этом США не имеют достаточно сил, чтобы решительно удалить российское влияние и подчинить себе Украину. Вопреки надеждам украинских националистов и местных прозападных групп, Украина для Америки всего лишь инструмент, а не самоцель. США признают особые интересы и права России на Украине, поэтому не будут и не хотят ее полного вытеснения. Вашингтон здесь второстепенный игрок, и его цели узки, подчинены общему контексту отношений с Россией и имеют негативный характер.

Выбор Украиной американского сценария был бы недоразумением. Американская гегемония грозит привнесением неэффективных парламентско-демократических институтов, идеологии "прав человека", политического плюрализма, что в украинских условиях равнозначно хаосу, и, наконец, прогрессирующей экономической зависимости. Хорошим примером негативных последствий влияния США на Украину была развязанная американцами пропаганда в СМИ против Киева в связи с продажей Украиной тяжелого вооружения Македонии в 2001 году и системы радиотехнической разведки "Кольчуга" Ираку в сентябре 2002 г.

Интересы и цели Украины

Основная цель Украины - сохранение территориальной целостности и достижение целостного управления внутренне раздираемого государства. Препятствием в достижении этой цели является борьба за контроль над Украиной нескольких центров. Они пытаются работать с определенными сегментами украинской политической и экономической олигархии; контролировать украинские СМИ и информационное пространство; проникать и завоевывать украинский рынок и влиять на некоторые сферы экономики; распространять свою идеологию и продвигать нужные им организации. Положение сегодняшней Украины чем-то напоминает ситуацию вокруг Речи Посполитой в XVIII веке, когда за нее боролись Габсбурги, Франция, Россия, а иногда даже слабая в то время Пруссия, мобилизуя для реализации своих целей подвластные им сегменты местной олигархии.

Внешние центры силы стараются манипулировать ситуацицией на Украине, действуя, как центробежные силы - каждый из них пытается перетянуть Киев на свою сторону и парализовать активность противника. Украинские западные фракции более или менее уравновешены фракциями восточной ориентации; та или иная может временно брать верх, но не в состоянии добиться решающей победы.

Усиление этим центрами силы внутренних конфликтов - один из самых серьезных факторов, затрудняющих процесс модернизации страны. Это вызывает состояние цивилизационного упадка и дестабилизирует внутреннее положение дел. Украина могла бы развиваться в условиях гармоничного сотрудничества ангажированных на ее пространстве центров силы, а в условиях их соперничества ее внутренняя система парализуется, и страна разрывается изнутри.

Ответом Украины на неблагоприятные внешние условия стала многовекторная политика. Ее пытались реализовать Леонид Кравчук, Леонид Кучма и Виктор Янукович. Многовекторная политика во внешней политике Украины означает поддержание, насколько это возможно, равно хороших отношений и с Западом, и с Россией. Она стремится удерживать одинаковое расстояние от Москвы и Запада и сохранять субъектность по отношению к этим полюсам. Многовекторная политика реализована лишь частично, при отсутствии геополитической субъектности украинского государства. Периоды ее последовательной реализации были периодами относительной стабильности и наиболее выгодных отношенийй с окружением Украины. Основным ее успехом было предотвращение распада государства и внутреннего конфликта с применением насилия.

В интересах Украины удержание связей с ЕС, к чему стремятся жители западной части страны и Киева, а также удержание связей с Россией - это нужно жителям востока и юга. ЕС может стать для Украины промоутером цивилизационной модернизации, а Россия - гарантом безопасности и близким культурным партнером. Отношения с Россией способствовали бы охране украинского культурного пространства от европейского левого либерализма, а отношения с ЕС облегчили бы модернизацию и улучшение государственных институтов, экономики и материальной инфраструктуры.

Логика ситуации вокруг Украины требует продолжения многовекторной политики в тех международных  условиях. В интересах Киева взаимное сближение и постепенное слияние Европейского и Евразийского союзов в единое трансконтинентальное пространство "от Лиссабона до Владивостока". В такой, Великой Европе соперничество Брюсселя и Москвы сменится сотрудничеством, а Украина извлечет выгоду из своего геополитического положения.

В интересах Украины не только создание благоприятной среды внешнего сотрудничества, но также и уничтожение некоторых уже существующих векторов. Речь идет об опасности, исходящей из США, политика которых не предлагает ничего стоящего, зато увеличивает напряженность вокруг Украины и тем самым усложняет ее властям проводить эффективную политику.

В интересах Украины лежит фундаментальное переформулирование геополитики Восточной Европы. Она с юга омывается Черным морем, а большинство ее территории лежит на Восточной Европейской равнине.  В прошлом она играла роль южной границы балтийского региона  с границей черноморского субрегиона; полуостров Крым принадлежал к последнему, а остальная часть Украины - к первому. Сегодня Украина по-прежнему принадлежит балтийскому региону, и он в первую очередь должен  стать ориентиром для определения геополитической идентичности Украины.

При определении этой идентичности нужно отойти от концепции Центральной и Восточной Европы, а также Средиземноморья. Они имеют эксклюзивный, антагонистский характер в отношении России и Германии, тем самым настраивая Украину против обоих потенциальных гарантов ее стабильности и развития. Вредной следует признать и концепцию  Срединной Европы (Mitteleuropa) и ее обновленную версию - концепцию Центральной Европы. Обе эти концепции являются враждебными России, а последняя даже по отношению к самой Украине. Все эти концепции были скорее выражением политических устремлений отдельных полюсов, чем описанием существующих геополитических реалий, поэтому сегодня они нерелевантны, а их влияние на международную действительность вредно. Каждая из них противоречит многовекторной украинской политике, оправдывая зависимость государства на Днепре от Запада или разделяя ее между Западом и Россией (как в некоторых вариантах концепции Центральной Европы).

Положение Украины требует разработки новой геополитической модели для Восточной Европы, которая интегрировала бы в одну систему сотрудничества ключевые для того пространства державы, а также субъектные и несубъектные государства-участники региональных международных отношений.

Украина как геополитический замок Великой Европы

Эта концепция была нами уже ранее представлена - концепция Балтийской Европы. Чтобы не повторяться, напомним вкратце, что в так называемом нами геополитическом регионе расположены Германия, Россия, Польша и Украина. Принадлежащие к этому региону центры силы должны создать систему координирования и сотрудничества, направляя свои усилия на стабилизацию между другими, несубъектными странами этого региона, в том числе Украины. Очевидно, интересами на Украине обладают и Россия, и Польша, и Германия. Польша и Германия должны создать "неопрусскую" ось внутри ЕС, склоняющую к внутриконтинентальному диалогу межимпериальную ось Брюссель-Москва. Предметом сотрудничества полюсов этой оси будет, среди прочего, Украина.

Она должна стать  кондоминиумом Европейского и Евразийского союзов. Москва и Брюссель могли бы вместе заботиться о безопасности газоснабжения, проходящего через Украину; могли бы гарантировать районирование и полиэтнический характер государства и бороться с местным шовинизмом; гарантировали бы нерушимость ее границ и внешнюю  и внутреннюю безопасность, прозрачную и эффективную систему права и его осуществление, борьбу с преступностью и т.п.; обеспечили бы возможность развития многосторонних экономических отношений и проведения многовекторной экономической политики; обеспечили бы финансовую, валютную и бюджетную стабильность Украины  и помощь в ее цивилизационном развитии.

В реалиях постмодерна Украина не должна стать бастионом одного из геополитических блоков, но должна быть частично автономной по отношению к каждому из них и быть прозрачной границей. Поствестфальскую систему международных отношений называют иногда "неосредневековой". Это означает поглощение современных суверенных национальных государств с их линейными границами наднациональными империями, где четкие границы превратятся в проницаемые приграничные зоны. Эти империи обладают переменной политической геометрией, описываемой часто как система накладывающихся друг на друга кругов. Чем больше радиус такого круга и чем дальше от политического центра империи он находится, тем слабей контроль центра над этой страной или политическим образованием этого круга. В реалиях международных отношений постмодерна границы государств, включенных в империю и находящихся вне ее, становятся размытыми. Империя может регулировать некоторые институты своих соседей, например, экспортируя к ним свое право, политическую культуру, осуществляя формальный или неформальный контроль над их экономикой и информационным пространством. Некоторые страны, входящие в состав империи, могут получать временную или постоянную автономию от общеимперской политики. В таком случае Украина, не будучи членом Европейского союза, в некоторых отношениях сможет пользоваться ее благами и созданными специально для нее льготами - то же самое в отношении и Евразийского союза.

Установление выгодных отношений между Брюсселем и Москвой, сглаживание взаимных противоречий между двумя имперскими полюсами и установление близкого сотрудничества потребует от обеих сторон зрелости, доброй воли и политического таланта. Проверкой этого станет Украина, где встречаются интересы обеих сторон, где также присутствуют активные внешние силы, такие как Соединенные Штаты, где все будет решать совместная работа Брюсселя и Москвы.

Что касается ЕС, то здесь, мы считаем, многое будет зависеть от инициативы Польши. Как мы упоминали выше, Польше нужно построить тесный союз с Германией и стать континентальным геополитическим якорем для Берлина. Польша должна лоббировать конструктивное, совместное участие в ситуации вокруг Украины, а также вместе с Берлином продвигать на европейской арене ось Брюссель-Москва и совместное с Россией урегулирование украинского вопроса. Именно таким образом, без выкрикивания неактуальных лозунгов вроде "Польша от моря и до моря", без эпигонского следования устаревшим геополитическим концепциям, без слепых обид, Польша может  продвигать пересмотр восточной ситуации (который сейчас  является только мечтой), в соответствии с изменяющимися условиями современности и выполнить таким образом свою восточную миссию.

Статья на польском

 

Рональд Ласецки, Польша. Перевод Вероники Канищевой