Вначале выскажу некоторые сжатые соображения относительно моего виденья политики уходящего года.

 Современная Россия находится в условиях жёсткой конфронтации с Западом: санкции, экономическая блокада Крыма, падение цен на нефть с последующей за этим девальвацией рубля, открытая поддержка европейскими и американскими СМИ протестного движения в России – это реальность, которую отрицать аморально.

 Дискурс Путина, много лет существовавший в рамках формулы «и нашим – и вашим» (патриотизм во внешней политике и либерализм в экономике), стал выглядеть окончательно шизофренически, когда один и тот же человек рассуждает о сакральном значении Крыма для России и поддержке единства украинского государства одновременно. Мне могут возразить, что это тактика, «хитрый план Путина» и не обо всём настало время говорить открыто, но тогда о каком восстановлении суверенитета идёт речь?

 Проанализируем философию Путина в пресс-конференции 18 декабря. Суть: нам нужно подождать два годика – и, даст Бог, дождемся общего роста мировой экономики. Тогда сырье, на котором живет РФ, даст Бог, снова подорожает. А до этого экономика и население как-нибудь должны приспособиться и к нищете, и к высоким процентным ставкам. Тем более, что есть опыт приспосабливаться 1998 и 2008 гг. Т.е. ничего делать мы не будем, будем дальше плыть по течению. Очевидно, президенту не нужен Большой проект, он как обычно призывает олигархов и просит: вы там чего-нибудь сами придумайте, как производство диверсифицировать, как там импорт заместить… О создании чего-то принципиально нового речи не идёт. Нынешняя власть, несмотря на многочисленные достижения, воплотила в себе все пороки сырьевого феодализма с начала брежневского застоя.

 С такими исходными данными нельзя выиграть войну. Поэтому, наше правительство делает всё, чтобы войны не было даже тогда, когда она нам давно объявлена, и потому не достаточно помогает Донбассу в борьбе за независимость, своим присутствием больше мешая зарождению новороссийской государственности. И потому такой власти не нужен не Евразийский проект, ни национально-освободительное движение. Они, конечно, и дальше будут брать на вооружение те места из евразийской программы, которые им выгодны и даже будут частично претворять их в жизнь. Проблема в том, что, как сказал иркутский евразиец Алексей Фейст, буржуазное государство занимается тем, что обеспечивает комфортное существование, не требуя от человека сверхусилий. Потому, что привыкший к комфорту обыватель просто не способен на сверхусилия. Советская власть мечтала об обществе свободных и образованных «сверхлюдей» и справедливо много спрашивала со своих граждан, задавала высокую планку. Это имеет прямое отношение к воспитательному процессу, основе основ любой государственности. Православная вера ставит планку ещё выше.

 Современная РФ проигрывает битву за умы молодёжи потому, что в принципе не способна полноценно воспитать граждан. Конечно, мы можем пытаться вяло влиять на процесс всеобщего разложения: уроки ОПК в школах, пропаганда ЗОЖ, запрет на усыновление наших детей иностранным гражданам, возможный запрет абортов (будет ли?) и пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних сыграют свою положительную роль в рамках одного поколения. Но без фундаментальных изменений парадигмы развития общества весь этот просвещённый консерватизм обречён на забвение. Тем более, что все необходимые как воздух консервативные тенденции государственников встречают мощное пропагандистское противодействие сторонников глобализации. Пребывая в постмодернистском нигилистическом контексте, такой консерватизм не вызовет у нового поколения ничего, кроме насмешек. Все помнят мем о «духовных скрепах»?

 Евразийская социология описывает наше общество как дробь, в числителе которой находится керигма, - это то, что в нашем обществе официально декларируется, а в знаменателе находится структура, - собственно то, что есть на самом деле. Т.е. русский народ с его культурой, обычаями, привычкой, мощным коллективным бессознательным. Когда керигмой нашего общества стал марксистский коммунизм, на выходе мы получили сталинский СССР с его имперским ампиром и гвардейскими лентами, когда марксизм сменил либерализм – мы стали иметь всё то, что имеем. Скрытая русская сила и энергия нашего народа, кажется, готова растворить в себе всё, что угодно.

 На каком-то этапе, в России произошла настоящая консервативная революция. Не хочу выдвигать версий относительно конкретной даты. Занимаясь организацией ежегодной акции «Русский марш» в Иркутске в 2010 году, я узнал из новостей, что по опросам ВЦИОМ 85% населения считает себя русскими, я заинтересовался этим фактом и решил изучить результаты последней переписи населения – все факты подтвердились. Тогда встал резонный вопрос, куда теперь маршировать русским, если первоначальная задача подъёма в стране национального мировоззрения полностью выполнена?

 Однако, одно дело скачать софт к себе на компьютер, и совсем другое – его инсталляция. Процесс инсталляции национального возрождения проходил очень тяжело все эти годы. Впрочем, и революция 1905 года не достигла своих целей создания народных советов, но она изменила всю картину русского общества того времени. После 1905 года крах монархии был предопределён, как была предопределена и Первая мировая война. Процесс гниения начался. Так, что неверно отсчитывать историю Красной России от 1917 года. 1917-й – это скорее новая точка сборки для рухнувшей в 1905 империи. Но эта тема явно заслуживает отдельной статьи, а пока вернёмся в наше время.

 Русские патриоты так и не пришли к власти в 2000-х, но к власти никогда и не приходят русскими маршами. Этого не произошло даже в случае Минина и Пожарского, не говоря уже о других «атаманах». К власти в России однажды удалось придти очень последовательной и интеллектуальной силе, такой как большевики, хотя 1917 году предшествовало полвека уличной пропаганды, салонных дебатов и террористической деятельности. Но большевики – это всё-же из другой оперы… Важно понять, что их революция не была чистой полит-технологией немецкой разведки, но была явлением вполне историческим. Впрочем, одно не отменяет другого.

 Все национально ориентированные движения 90-х либо перестали существовать по причине невозможности вписаться в «систему», когда официальная власть переняла их риторику, либо существенно видоизменились. Деградация патриотической оппозиции дала власти карт-бланш на невиданное в новейшей истории усиление своей позиции, но не лучшим образом сказалась на интеллектуальном климате в патриотическом сообществе.

 Широко распространённые патриотические лоялисты в массе своей беспомощны и никогда не смогут получить широкой электоральной поддержке по причине того, что они являются не самостоятельными субъектами политики, а всего-лишь дублями «Единой России» и ОНФ. Если политика Путина ближайшие годы будет в целом успешной, то ему нет никакого смысла опираться на дубли, если же кризис будет усиливаться, то лоялистский дискурс сам по себе мало кого вдохновит на защиту режима.

 Теперь посмотрим на их основных оппонентов - либералов. Их сила в том, что они по-прежнему собирают организованную массовку в креативном мегаполисе Москва, их активисты хорошо обучены информационным технологиям, у них есть собственные СМИ и поддержка Запада. Ошибочно полагать, что перевороты осуществляют массы, - массы в постмодерне нужны для того, чтобы создать картинку «народного гнева». Всё остальное будет решаться в кулуарах. Интенсивное дипломатическое вмешательство геополитического противника расколет нашу, в большинстве, послушную им элиту и президент будет лишён рычагов управления. А дальше – конец. Причём, авторам гарвардского проекта устранения России с мировой арены через внутреннюю смуту и внешнюю агрессию, абсолютно безразлично, что за массовка будет стоять у стен Кремля с требованием отставки Путина. Это могут быть ненавидимые большинством населения либералы, коммунисты или националисты.

 Учитывая стопроцентно доминирующие после присоединения Крыма к России патриотические настроения, было бы логичным предположить именно патриотический вариант будущего «майдана», но дело в том, что целевая аудитория национал-патриотов, несмотря на возможные разочарования политикой Путина в Новороссии, является не самой активной частью гражданского общества. Их лоялистская часть напичкана карьеристами и обывателями, опасающимися любых перемен. Политическая активность этих людей в большинстве случаев мотивирована именно желанием следовать за пропрезидентским большинством, нежели идеалистическими мечтами о будущей Великой России. Другая часть патриотического сообщества, напротив, слишком идеалистична для реальной политической борьбы. В основном это люди семейные, религиозные и крайне консервативно настроенные. Они не станут много месяцев стоять на площадях, у них, попросту, иное представление о справедливости.

 Современные левые влачат своё привычное маргинальное существование, а КПРФ скорее стоит отнести к патриотическим лоялистам, нежели к классическим левым. Верхушка коммунистов, много лет промышляя себе хлеб в российской политике, скорее всего выразит поддержку «майдану», но организационно их сторонники мало на что способны. Поэтому вероятность «красного майдана» ничтожно мала. И в 2015 году нас ждёт попытка реванша пресловутого белоленточного движения, с редкими красными флагами и немногочисленными сотниками из крайне маргинальных ультраправых тусовок. Т.е. привычные враги всего хорошего, те силы, которые хотят погубить нашу молодую консервативную революцию. Тем более, что классический оранжевый сценарий уже достаточно отрепетирован в 2011 году и изобретать что-то принципиально новое англосаксы вряд ли станут.

 Противодействие российскому «оранжу» может быть развёрнуто по двум сценариям. Первый – это полицейский сценарий силового подавления протестующих, который доказал свою неэффективность в Киеве. Под давлением репрессивного аппарата происходит неизбежная героизация и романтизация протестного движения, что только сплотит людей против власти. А т.к. вниманием СМИ наши «майдауны» обделены не будут, то мы получим обратный желаемому результат. Второй сценарий – это сценарий гражданского противостояния, самый удобный в нынешних условиях, когда напротив белоленточного «майдана» под стенами кремля будут выстроены активисты Росмолодёжи и патриотические лоялисты с георгиевскими лентами. Беда этого сценария в том, что такой «антимайдан», в отличие от «антимайдана» юго-востока Украины, не представляет собой альтернативы путинскому курсу, и его поддержка массами будет падать вместе с рейтингами Путина, если, конечно, это произойдёт.

 Лучший «антимайдан» - это «антимайдан» третьей силы. Т.е. за сохранения государства, но против продолжения нынешнего курса. «Антимайдан» вооружённый идеологией национальной и социальной справедливости, а не беззубый лоялизм. Будут ли предприняты реальные шаги к формированию такой структуры – это вопрос открытый. Но, очевидно, нам есть у кого поучиться… Там, в Новороссии.