Однажды евразийцы, изрядно начитавшись трудов Александра Дугина, собрались в кучку и стали помышлять о конкретике того или иного предмета. В ходе увеселительного заседания было постановлено, что говорить о том или ином предмете совершенно невозможно, и степень достоверности зависит от масштаба описывающей его рециклированной информации. Когда предметы стали таять, образуя под собой хлюпающие и чавкающие болотца, глава телеканала Евразия-ТВ Дмитрий Ефремов резко вскочил с плавящегося стула и воскликнул:
- Дорогие друзья! Мы не победим имманентное, если просто растворим его брызгами своих меонтофагических сублимаций! Трэба уплотнить реальность путем лепки, як снежна баба.
- Шоооо??? – негодовали хлопцы.
- Поясняю. Будем брать от евразийца по куску, и лепить из их множества новые формы и новые предметы, а также этику обращения с ними. Начать предлагаю с самой загадочной фигуры нашего тысячелетия – Булата Шаловича Окуджавы.
- Верно говоришь! – молвил лихой хлопец Сергей Бузунов – только почему Окуджава?! Вроде с ним все поняяяяяяяяятннооооо… Тут в сознании Бузунова Окуджава тоже стал плавиться, как восковая кукла, а голос стал до того неузнаваем, что Сергей «ойкнул» и побежал хряпать салат, приготовленный Никитиным и Лазаревым на программе «Кулинарный Вестник».
Таким образом, было решено провести вечер трансформации Булата Окуджавы. "Oqujava party". И оно случилось в аккурат 2 ноября прямо в штабе ЕСМ.
Вечер проходил в полумраке, который является признанным другом молодежи. Да и вообще загадочно. На экране мелькали образы Шалыча в перемежку с параноидальной и инфантилистской живописью надерганной Никитиным из жж-сообщества psyart. У вечера был даже экспромт-сценарист и ведущий. Им оказался dj Коровин. Им было рассказано о неоценимых заслугах перед отечеством, которым это самое отечество обязано Шалычу. Окуджава по его мнению – это стыд и позор России, ибо воспитал целое поколение латентных и явных дессидентов, которые в последствие стали почвой для первой в мире «оранжевой революции» в лице переворота 1991 года.
Представление началось с прочтения стиха Никитиным про нудистские фантазии Булата Шаловича, которые у него возникали всякий раз, когда он помышлял о стране любви, добра, гуманизма и дешевой колбасы – Соединенных Штатах Америки. Было понятно, что Окуджава их помышлял за рай на земле, а в раю, кроме как голым, ходить не принято.
Затем, подхватив гитару, выступил Arctur. В его исполнении прозвучал бессмертный шлягер, которому его научил, по его словам, человек, поведавший ему уроки мастерства игры на гитаре. Речь идет, конечно, о песне про птеродактиля, о его вдохновляющем поэтов старины взгляде, питающем пылкие сердца сочными токами поэтических образов.
Не обошлось и без Ефремова. Он спел песню на стихи Анатолия Крупнова про пельменную. Высокие чувства, оскорбленные антисанитарной советской или постсоветской пельменной, вполне соответствовали окуджавно-демократическим настроениям, царившим в России конца прошлого века.
Были также Бузунов, Лазарев и Михаил Мошкин. Последний этим вечером дебютировал и пел под аккомпанемент Лазарева. Им была исполнена любимая всеми без исключения песенка про Арбат, в которой оказался неизвестный ранее куплет. Вечер вообще был полон эксклюзивного стаффа и неизвестных страниц жизни Шалыча, о которых вещал dj Коровин. Сам он, заканчивая представление, исполнил несколько его песен и песен Егора Летова с кабаре-подпевкой в лице активистов ЕСМ.
А еще был Леонид Савин. Исполненное им явно не вписывалось в творчество известного поэта. Однако, дада-песни Савина так вдохновили пустившуюся в пляс публику, что никто про Окуджаву уже не вспоминал. Только бабки во дворе. Беседующие с водонапорной башней.
